— Отец Олег, это Ваша вторая книга исследований эпиграфических памятников Израиля и Иудеи. Расскажите немного о первой.

— Первой книгой, которая вышла в 2013 году, я начал цикл исследований эпиграфических памятников Святой Земли периода Первого Храма (X — VI вв. до Р. Х.). Нельзя сказать, что рассмотренные в первой книге внебиблейские источники мало изучены или неизвестны. Наоборот, они достаточно хорошо знакомы в мире библеистики. Учебники по библейской археологии, научные труды по палеографии и эпиграфике Ближнего Востока содержат подробные описания рассмотренных мной в первом томе памятников и их расшифровки. К сожалению, чаще всего мы пользуемся наработками наших зарубежных коллег, которые, в первую очередь, были ориентированы на свою читательскую аудиторию, а переводы памятников предлагали на своем родном языке. Например, в нашем распоряжении имеются довольно хорошие переводы памятника «Стела царя Меши» с моавитского языка на английский язык известного американского семитолога Уильяма Ф. Олбрайта, Сэма Кука. А также прекрасный перевод на французкий язык профессора Сорбоны, семитолога Андрэ Лемера, профессора-библеиста Католического института в Париже Жака Брийана и т. д.  В результате, при многоступенчатом переводе и публикации их трудов для русскоязычной аудитории, нельзя сказать, что эти материалы не качественные, но все равно оригинальная составляющая затушевывается. Это касается всех внебиблейских памятников, чрезвычайно важных для библеистики, которые я подробно рассмотрел в первой части этого цикла. Так, первый том содержал мои авторские расшифровки, переводы и лингвосемантический анализ таких эпиграфических артефактов как «Календарь из Гезера» (Х в. до Р. Х.), «Стела царя Меши» (IX в. до Р. Х.), «Остракон из Вади-эль-Керак» (IX в. до Р. Х.), «Стела из Тель-Дан» (IX в. до Р. Х.), «Силоамская надпись» (VIII в. до Р. Х.). Вместе с расшифровкой и переводом с семитских языков этих памятников я поставил целью не только подробно изучить исторические контексты создания этих памятников, но и согласовать их с библейским повествованием исторических книг Священного Писания, что по сути и являлось основной целью проделанной работы — ведь это было сделано впервые.

Священник-семитолог Олег Скнарь: «Археологические раскопки дали нам поразительную информацию!»

Митрополит Владимир (Сабодан) листает первый том книги

— Почему Вы занялись именно этой темой? Чем она для Вас интересна?

— Эпиграфика внебиблейских памятников Ближнего Востока давно интересует меня и изучение письменных источников является и моим хобби, и непосредственно ядром моего научного интереса. Мне очень нравится известное выражение: каждый писатель пишет ту книгу, которую сам бы хотел прочесть. Именно эта смысловая идея руководила мной при решении приступить к работе над циклом исследования внебиблейских эпиграфических памятников Святой Земли периода Первого Храма. Во время обучения в киевских духовных школах я обращал внимание, что студенческая молодежь ограничена в русскоязычных пособиях по этому материалу. Да и во время преподавания библейских дисциплин я также столкнулся с этой проблемой. Можно сказать, что данный цикл в первую очередь ориентирован на будущих специалистов в области изучения библейской истории, библейской археологии, древнесемитской палеографии и других вспомогательных дисциплин. Поэтому, начиная эту исследовательскую работу, целью было поставлено также заполнить библиографическую лакуну в этой области.

— И как часто Вы бывали на Ближнем Востоке, в каких местах? Кто Ваши коллеги по работе с древнееврейскими источниками?

— Научная заинтересованность библейской историей и археологией подвигла к первому возможному посещению Святой Земли в 1998 году. Именно тогда я впервые попал в Кумран, где в 1947 году бедуинами были обнаружены первые манускрипты Мертвого моря. Тогда же я впервые увидел оригиналы древних пергаментных свитков, которые датируются II — I вв. до Р. Х. Именно изучение кумранского Великого свитка пророка Исайи, подробное рассмотрение христологических, мессианских мест этого манускрипта и их интерпретация палестинскими евреями рубежа эр легло в основу моей кандидатской диссертации. Для того чтобы постоянно находиться в научном тонусе, стараюсь, насколько это позволяет время, посещать Святую Землю для ознакомления с последними археологическими открытиями. Под руководством израильского археолога Яны Чехановец на самом масштабном раскопе в Израиле «Ханион Гивати» я постигал азы практической полевой археологии, очень полезно было знакомство с британским археологом Саймоном Гибсоном, с которым мне посчастливилось познакомиться во время раскопок сезона 2009 года на Сионе в Иерусалиме. Доктор археологии, преподаватель Института археологии Еврейского университета в Иерусалиме Михаэль Фрейкман, буквально заразил меня своими лекциями и убедил в правильности выбора моего увлечения. Ну а контакты с такими мэтрами израильской археологии и семитологами как Давид Уссышкин и Эммануил Тов и многими другими только вдохновляют в научном изучении прошлого библейского региона и сообщают некую преемственность. Можно сказать, что за эти годы у меня появился довольно широкий круг друзей, среди которых есть и известные израильские археологи, руководители раскопок, преподаватели археологии израильских вузов, историки, без контактов с которыми я бы продолжал оставаться на страницах учебников истории 30-40 летней давности...

Священник-семитолог Олег Скнарь: «Археологические раскопки дали нам поразительную информацию!»

С британским археологом Саймоном Гибсоном

— Какие события или факты во время работы над вторым томом стали для Вас наиболее интересными и даже неожиданными?

— В 2013 году, когда я получил благословение Блаженнейшего митрополита Владимира (1934-2014), на научную работу над вторым томом данного исследования, я был приятно удивлен, что одновременно с моим интересом к такому значимому библейскому городу как Лахиш, я узнаю, что в это же время профессор Тель-Авивского университета Йосеф Гарфинкель на официальной пресс-конференциив Музее Израиля заявил о возобновлении археологических разведок в Тель Лахиш. В этом я усмотрел некую научную мистическую связь... Надо отметить, что последние археологические работы здесь проводились профессором Давидом Уссышкиным с 1973 по 1983 год, и с того времени официальная заинтересованность этим библейским городом приостановилась. Конечно, в первую очередь, меня интересовал весь эпиграфический материал, включая сфрагистику, который был здесь обнаружен предыдущими экспедициями: британским археологом Джеймс Лесли Старки (1932-1938 гг.), израильским профессором Йоханан Ахарони (1966-1968 гг.) и профессором Давидом Уссышкиным. В контексте исследования письменных памятников я постарался проследить эволюцию древнееврейской письменности, ведь здесь, в Лахише, были обнаружены уникальные артефакты с протосинайскими пиктаграфическими символами, датируемые XVI в. до Р. Х. Это позволило проследить развитие письменности среди древних евреев Швелы до создания финикийского алфавита.

Священник-семитолог Олег Скнарь: «Археологические раскопки дали нам поразительную информацию!»

Также моей целью было рассмотреть эволюцию обозначения числительных на письме — как на территории Израиля, так и в соседних странах Плодородного полумесяца — на примере употребления соответствующих символов в Лахишских остраконах. Но основной акцент был сделан на расшифровке и переводе переписки двух офицеров в момент последнего этапа Вавилонской компании Навуходоносора II в Иудее, которая завершилась катастрофой — разрушением Иерусалима, Храма, что фактически было финалом периода, который мы сегодня классифицируем как период Первого Храма.

— Почему Вами все-таки был выбран именно Лахиш?

— На самом деле очень справедливый вопрос. Ведь у обывателя или простого верующего человека, изучающего Библию, этот топоним вряд ли зафиксирован в сознании. У нас больше на слуху Хеврон, Вифлеем, Назарет, Капернаум и, конечно же, Иерусалим. Именно в этих местах происходили кульминационные события как ветхозаветной истории, так и новозаветной. Лахиш вскользь упоминается на страницах Библии, причем только в хроникальных книгах, в связи с вторжением в Святую Землю неприятеля (сначала ассирийцев, затем вавилонян). В Лахише не жили пророки, в Лахише не было такого значимого культового места как Иерусалимский Храм, Лахиш вовсе не упоминается на страницах Нового Завета... Но археологические раскопки дали нам поразительную информацию! Лахиш в свое время был самым крупным мегаполисом Святой Земли! Тогда это был современный город с огромным дворцом, обширными жилыми кварталами, грамотной дренажной системой, мощными оборонительными двойными стенами, и превышал своими размерами Мегиддо, Хацор и даже Иерусалим. Можно сказать, что Лахиш — экономический центр Святой Земли, он был Миланом своего времени. Ну, а Иерусалим являлся тем, чем сегодня является Рим для среднестатистического итальянца — историческим, культурным, религиозным центром.

Фотоиллюстрации из 2 тома

Так вот, что касается вопроса об интересном и неожиданном... Приступая к расшифровке и переводу Лахишских остраконов, первоначально автором и адресатом посланий я представлял двух офицеров: максимум лейтенанта, командира разведывательной роты, и его равного по рангу корреспондента. Однако переписка, как оказалось при дальнейшем более глубоком исследовании, — это задокументированное общение офицеров весьма высокого ранга, прилагающих все усилия к сопротивлению натиску вавилонского агрессора.

По всей видимости, переписка фиксированная в Лахишских остраконах, проводилась в канун последней фазы антивавилонского сопротивления иудеев. Этот период характеризуется непримиримой борьбой между сторонниками защиты Иудеи до последней капли крови — и теми, кто считал это сопротивление бессмысленным, предлагая Иудею со столицей сдать армии Навуходоносора II, чтобы макисмально сохранить города Иудеи и Иерусалим с главной святыней — Храмом. Ярким поборником этой позиции был пророк Иеремия, которого считали предателем, заслуживающим самого сурового наказания. И несмотря на то, что в этих посланиях нет прямого указания на имя и персону пророка Иеремии, косвенно мы понимаем, что речь идет именно о нем, когда слово «пророк» фигурирует с определенным артиклем или когда цитируются предостережения от имени Иеремии, причем, что самое уникальное, — некоторые фрагменты дословно повторяют фрагменты книги пророка Иеремии, как, например, 6 -7 стихи VI остракона и т. д.

— Действительно, захватывающе. А на что бы Вы обратили внимание читателей, которые только приступают к изучению ветхозаветной истории?  

— В первую очередь, не относиться к Библии, как к учебнику истории или географии стран ареала Плодородного полумесяца! Потому что в ней могут быть неточности с точки зрения современных научных данных. С другой стороны, следует никогда не забывать, что Священное Писание — это слово «богочеловеческое». Позволю себе процитировать мысль историка А. Карташева: Наше обычное выражение слово Божие догматически бесспорно, но неполноценно, как и выражение, Иисус Христос – Бог верно, но неполно; точнее — Богочеловек. Стало быть, формула «Бог – Автор Священных книг» должна звучать как монофизитский уклон в сторону нашего халкидонского Православия. Таким же уклоном было бы и исключительное держание за одно только выражение слово Божие. С лозунгом слово богочеловеское мы утверждаемся на незыблемой скале Халкидонского догмата; это чудесный ключ, открывающий путь к самым центральным спасительным тайнам нашей веры, и в то же время это благословение на безгрешное построение  критического Библейского знания.

Фотоиллюстрации из 2 тома

Кстати, что касается археологии — в частности библейской, основная цель которой не состоит в том, чтобы доказать или опровергнуть данные Библии. Археологи должны заниматься изучением культуры и истории Святой Земли, которая существовала на самом деле. Конечно, иногда велико искушение что-то подогнать под текст Библии (этим страдала Немецкая библейская школа), но тогда «реконструированная» история — не объективна!
 
— Есть ли у Вас единомышленники в Украине и вообще на постсоветском пространстве?

— Безусловно, и в первую очередь это митрополит Антоний (Паканич), по благословению которого многие мои исследовательские материалы первоначально печатались в нашем академическом сборнике «Труды Киевской Духовной Академии», архимандрит Иоасаф (Морза) и многие другие мои коллеги-преподаватели кафедры библеистики КДА. Не могу не отметить заинтересованность моих научных единомышленников библеистов из Украинского католического университета отца Романа Завийского, доктора богословия Галину Теслюк, библеиста отца Романа Островского, префекта по научной части Киевской Трехсвятительской духовной семинарии и его коллег и многих, многих других. Что касается единомышленников на постсоветском пространстве — безусловно, замыкание может привести к научной прелести, поэтому крайне важно общение с коллегами-библеистами, представляющими другие богословские школы. Кто как не они смогут дать надлежащую критику и поддержать своими советами. Очень дорожу общением с заведующим кафедрой библеистики Санкт-Петербургской Академии протоиерем Дмитрием Юревичем, с преподавателем кафедры библеистики Московской Духовной Академии протоиерем Александром Тимофеевым, считаю своим единомышленником ректора-библеиста Минской Духовной Академии архимандрита Сергия (Акимова) и многих других, всех не перечислить. У меня есть надежда, что через нашу общую педагогическую популяризацию нам удастся вернуть интерес студенческой молодежи к дисциплинам библеистики.

Священник-семитолог Олег Скнарь: «Археологические раскопки дали нам поразительную информацию!»

— Каковы же теперь маршруты Ваших новых поездок? Поделитесь темами будущих исследований и книг?

— В данное время я уже начал работу над третьей книгой моего  исследовательского цикла. Главными героями третьего тома будут остраконы, обнаруженные во время археологических работ в Самарии. Я давно интересуюсь феноменом самаритян, а сейчас появилась возможность синхронизировать археологию Самарии с эпиграфическими памятниками этого региона.

В отличие от многих древних народностей самаритяне, как и евреи, пусть в малом количестве, но они выжили, и продолжают исповедовать монотеистическую религию. Даже после многих археологических экспедиций, начавшихся еще в начале XX в. и вплоть до недавних раскопок израильского археолога Ицхака Магена, который уже более двух десятилетий изучает Самарию, мы констатируем, что нам мало что известно из подлинной истории самаритян. Все наши знания о самаритянах, если они основываются на Библии, со знаком «минус». Самаритяне — не иудеи, самаритяне молятся не там где надо — с ними вообще нельзя общаться и т. д. Если мы попытаемся обратиться к самаритянским источникам раннего периода — нас ожидает сюрприз — вся история самих самаритян раннего периода базируется на источниках более позднего периода, а это представляет определенную сложность: трудно проследить хронологию событий, так как не исключено, что эта история «переписывалась» и вероятно, многое дошло до нашего времени в искаженном виде — так часто бывает, когда история «пересматривается»... Самаритяне стали главными жертвами отсутствия в собственных исторических трудах информации о своем подлинном прошлом.

Священник-семитолог Олег Скнарь: «Археологические раскопки дали нам поразительную информацию!»

Поэтому третья книга призвана приоткрыть понимание событий прошлого Самарии посредством изучения результатов археологических экспедиций, исторических источников самаритян — таких как «Самаритянские хроники» (Tibat Marqe) и других письменных памятников этого региона, и понять подлинную причину отторжения этого этноса как в контексте библейской истории, так и в контексте археологии .

— Спасибо за беседу! Готовимся освещать Вашу третью книгу.

Фото предоставлены протоиереем Олегом Скнарем

Теги: