В середине прошлого века замечательный  священник отец Сергий Желудков писал  в своих «Литургических заметках»: «Мирянину у нас нечего делать в церковном Богослужении; он должен только слушать и молиться, во всем остальном без него обойдутся... Что же слушать и как молиться? Воображаю себе нашего мирянина в храме. Вот он в субботний вечер пришел ко всенощной. Умилился, молится. Но вдруг на клиросе заорали и завизжали какую-то незнакомую композицию: очень досадно, зачем они это?.. Или начинается нудное «вычитывание» псалмов, канона. И вот он томится, переминается с ноги на ногу, скучает, размышляет о постороннем; уж не пойти ли домой?»

 Эти слова были написаны  почти сорок лет назад, но до сих пор одна из главных проблем наших храмов состоит в выключенности мирян из богослужения. Если человек не поет на клиросе, не следит за подсвечником, не стоит за свечным ящиком, не алтарничает, не исповедуется и не причащается на этом богослужении, то он «включается» в литургию лишь дважды: во время пения «Верую» и «Отче наш».

Но даже в эти моменты многие люди не могут петь, поскольку не знают слов и не имеют возможности быстро найти текст этих молитв. Конечно, во многих храмах есть распечатанный текст важнейших песнопений, у верующих лежит в кармане или в сумке молитвослов, но главный вопрос остается без ответа: «Что же мне делать во время богослужения?» Я знаю прекрасный ответ на этот вопрос: молиться или внимательно вслушиваться в церковное пение и чтение, в ход богослужения. Но далеко не во всех храмах еще есть динамики, и многие люди просто не слышат того, что происходит в церкви.

В результате малыши садятся за столик и рисуют картинки на бумажках для  записок, старушки на лавочке позади храма могут тихо переговариваться, мамы и папы цыкают на своих детей, которые что-то делают не так. Это в обычный день. В большие же праздники можно наблюдать совершенно «восхитительные» сценки из жизни захожан, не снимающих шапки, быстро ставящих свечки и уходящих из храма.

Однако «томление» испытывают не только захожане. Многие люди, и автор этих строк в их числе, с детства  не могут стоять «просто так», ничего не делая. Невозможно молиться подряд два с половиной часа, и бывает очень сложно в один из выходных встать в семь или восемь утра, и поехать на транспорте в храм, чтобы там два часа дремать на лавочке или стоя на ногах.

По себе знаю: служба пролетает  незаметно, если ты алтарничаешь или  поешь на клиросе, и длится мучительно долго, если ты просто присутствуешь на богослужении. Когда в храме у тебя есть послушание, когда ты занят конкретной деятельностью  или готовишься к исповеди, то ум не рассеивается, сон уходит из головы, и не возникает желания, чтобы богослужение закончилось «как можно скорее».

Конечно, нельзя сделать всех прихожан-мужчин алтарниками, а женщин – певчими. Конечно, Церковь не должна развлекать своих прихожан, не должна устраивать для них шоу и конкурсы .Но нужно что-то сделать, чтобы я хоть иногда воспринимал литургию и всенощную так же трепетно, как собственное венчание.

Разговор этот очень сложен, и  у меня нет рецептов. Допустим, я  предложу сократить богослужение с  двух часов до часу, но это невозможно - во-первых, потому, что не я создавал церковный устав и не мне его отменять, во-вторых потому, что кому-то покажется: и час молитвы - слишком  много. Конечно, в крупных городах можно найти храм, где служат побыстрее или, наоборот, подольше, но и это не решает проблемы. Считайте сами: час-полтора на дорогу, два часа в храме, полтора часа на дорогу обратно. Если утренняя служба начинается в девять, то я не буду дома раньше часа дня.

Мне не жалко потратить это время, когда мне нужен совет священника, когда я очень хочу причаститься, когда в моей семье горе или радость. Иными словами, я готов прийти на литургию в состоянии сильных эмоций, в состоянии кризиса, изменения от худшего к лучшему или от лучшего к худшему. А в остальные дни, мне, мирянину, привыкшему к активной жизни, что делать? А если человек при этом «сова», то для него посещение литургии становится настоящим подвигом.

Честное слово, мне хочется бывать в храме почаще, было время, когда я был в церкви несколько раз в неделю, но тогда я был алтарником и уставщиком, сейчас же я много работающий журналист, который по воскресеньям хочет спать.

Конечно, у меня есть свои отговорки: про отсутствие машины, про то, что  молиться можно и дома, про то, что я и так семь дней  в неделю пишу и думаю о Православии, но это все неправильно. Плохо, когда храм стал восприниматься не как место встречи с единоверцами, не как возможность вместе помолиться о близких, стране, мире, а как какое-то абстрактное здание, куда я должен ходить по воскресеньям.

Конечно, я могу составить список того, что мне мешает быть в храме: отсутствие микрофонов и динамиков, достаточного числа скамеек, - но все это не решит главной задачи, которую обозначил еще отец Сергий: «Мирянину у нас нечего делать в церковном Богослужении; он должен только слушать и молиться, во всем остальном без него обойдутся».

Умом я понимаю, что так и должно быть, что литургия не должна срываться из-за отсутствия на ней  Зайцева, Иванова, или Степановой, но из этих раздумий можно прийти к выводу о том, что достаточно иметь двух человек на клиросе, одного алтарника и батюшку, чтобы совершить богослужение в храме.

Я сейчас не говорю о деньгах, о  том, что священнику нужно на что-то жить, а для этого нужны прихожане. Я знаю, что Христу, простите за пафос, обидно, когда христиане не участвуют в Тайной вечери. Сам помню, как мы готовились к свадьбе и сколько проблем возникало, когда часть гостей отказалась в последний момент.

Понимать-то я это понимаю, но мне легче написать десять статей о нужности соборной молитвы, чем один раз встать утром и прийти в храм на литургию. Когда пишу статью, я знаю, что нужен, делаю то, что умею; я стараюсь сделать хороший текст. А на литургии мне что делать? Ну не могу я просто стоять, а, точнее, сидеть на службе, поскольку хожу с палкой. Не могу. А в церковь ходить надо, поскольку нельзя же постоянно отвергать Христа и говорить Ему о том, что я не хочу вкушать «источника бессмертия».

И как разрешить эту проблему, я не знаю…

Теги: