Противостояние с Европой может привести к огосударствлению религии в России

Российская власть несколько лет выстраивала такую геополитическую конструкцию, согласно которой наша страна должна была стать консервативной частью Европы. В этом она заручилась поддержкой определенных сил на Западе. Например, в любимцах отечественных консерваторов ходит Марин Ле Пен. Идеологический базис под концепцию обеспечивала дипломатическая миссия Московского Патриархата, который из всех возможных направлений своей деятельности во главу угла поставил борьбу за ценности традиционной семьи.

И тут началась геополитическая война за Украину, а затем санкции. В результате намечается отгораживание России от Европы и дрейф в сторону азиатско-коммунистического, латиноамериканского и исламского сообществ. Возможны два сценария развития событий. Россия усилит свое лидерство в консервативных кругах Европы, эти круги обеспечат себе дополнительный политический вес и «потянут» континент в сторону России. Но это маловероятный сценарий.

Гораздо более правдоподобно выглядит перспектива разрыва с Европой, а вслед за этим – демонтаж альтернативы «безбожному континенту». Какой тогда станет политика российского государства в отношении свободы религий?

Первый вариант. Россия на фоне стратегически близких стран Азии и Латинской Америки становится уже «либеральным полюсом» по отношению к этим режимам. Религиозные организации независимы от государства, допускается относительная свобода совести. Однако подобное противопоставление лишается своей пропагандистской силы и соответственно стратегической целесообразности. Свобода совести – это не ценность в той части света, на сближение с которой идет Россия.

Более реалистичным выглядит второй вариант. России поневоле придется подтягиваться к тем стандартам, которые будут в большей мере востребованы при строительстве внешнеполитического имиджа нашей страны. Это прежде всего сильное государство, контролирующее практически все сферы общественной жизни, в том числе религиозную жизнь.

В таком случае консервативная ориентация скорее всего сохранится. Однако ее развитие пойдет по несколько иному пути. Конечно, останется опора на «государствообразующую» религию. Зато будет пересмотрен механизм производства идеологических концепций. Если сейчас их создает РПЦ в своих структурах и, сохраняя автономию, предлагает государству готовый идеологический продукт, то в дальнейшем Церковь может перейти на режим вспомогательного функционирования.

Пример такой модели взаимодействия мы наблюдаем в Китае. Причем в Поднебесной развивается тенденция ко все большему огосударствлению религии. Так, недавно стало известно, что Пекин разработал специальную «патриотическую» теологию для протестантских организаций, совместимую с социалистическими идеями. До сих пор протестантизм представлял собой, пожалуй, наиболее автономное религиозное направление, связанное с Западом, и соответственно вызывал особую озабоченность руководства страны. Другие религии в Китае давно уже огосударствлены, а их связи с зарубежными центрами сведены к минимуму. Все знают о существовании Католической патриотической ассоциации и официальной тибетской иерархии, альтернативной эмигрантскому окружению Далай-ламы XIV. Православные верующие в Поднебесной пока что тоже не преуспели в создании собственной Церкви, несмотря на пышный прием в Пекине Патриарха Кирилла в 2013 году.

Возможно, подобная модель будет востребована в России, все больше уходящей от европейских стандартов. Теперь уже не государство будет проявлять лояльность к «традиционной духовности», но главной функцией религиозных организаций станет демонстрация лояльности власти. Соответствующие преобразования могут произойти и в отношении независимости религиозных объединений, будь они хоть самые «традиционные» и «патриотические».

Ng.ru

Теги: