Religion.in.ua > Аналітика, Історія > Трансформация католического монашества в ХХ веке

Трансформация католического монашества в ХХ веке


28 03 2014
Трансформация католического монашества в ХХ векеЯ намереваюсь в этой статье: во-первых, напомнить из личного опыта контекст, делающий понятным появление «Современных представлений о монашеской жизни»; во-вторых, в свете контекста, предложу свою оценку того, как реформы бенедиктинового ордена улучшили качество монастырской жизни, согласно требованиям II Ватиканского Собора; и, наконец, меня спрашивают сегодня о том, насколько масштабны были коллективные усилия в возрождении монашества...

В связи с дискуссиями в католической и православной среде о роли и смысле монашества в современных условиях -- предлагаем читателям перевод фрагмента исследования Хуана-Карле Эльвира «Современные представления о монашеской жизни», опубликованного в 2006 году. Автор является представителем католического Ордена бенедиктинцев, который близок к одноименному православному монашескому сообществу.

Трансформация католического монашества в ХХ веке

Перевод с испанского: Андрей Ухтомский.

Источник: Church, society and monasticism. Symposium 2006. Оригинальное название «“Visioni attuali sulla vita monastica” (Montserrat 1966): cuarenta aňos después, Joan-Carles Elvira, OSB».

 

В 2006 году исполняется 40-летняя годовщина публикации краткой, но содержательной книги, опубликованной аббатством Монсеррат, под заглавием «Современные представления о монашеской жизни»1. Этот коллективный труд — смелая инициатива аббата Габриэля M. Брасо, когда он был помощником настоятеля аббатства Монсеррат, за несколько месяцев до своего избрания аббатом-президентом Конгрегации Субьяко2. Именно он, в начале 1966 года стремился обратить внимание на монашескую жизнь, выразив свое видение, а также и то, что ожидало от Церкви монашество в связи с решениями Собора о монашеском aggiornamento со стороны 120 участников, видных деятелей из преимущественно христианской Европы, в том числе епископов, пасторов, богословов, философов, университетских ученых и мирян, как протестантских, так и православных. «Современные представления о монашеской жизни» воспроизводит результаты опроса 57 респондентов (некоторые из них: Ганс Урс фон Бальтазар, Карл Барт, Элдер Камара, Ив Конгар, Жак Маритен, Павел Евдокимов, Ирене Гойшер, Антуан Гийомон, П. Шеню, Ле Гийу, Бернхард Геринг, Анри Марроу, Кристин Морманн, Раймонд Паниккар, П Тилляр или Антуан Верготе). Очевидно, что это некоторая указанная выборка участников имеет относительное значение, и их мнение не претендует на представление позиции Церкви по поднятым вопросам. Однако все желают найти возможность, чтобы организовать широкую дискуссию между монашествующими и теми, кто занимается исследованием личности, конечно, если их свидетельство не будет недооцененным. Таким образом, представляется уместным напомнить об этой публикации, которая также дает мне возможность задуматься о постсоборном обновлении монашеского видения «на расстоянии».

Итак, я намереваюсь в этой статье: во-первых, напомнить из личного опыта контекст, делающий понятным появление «Современных представлений о монашеской жизни» [1]; во-вторых, в свете контекста, предложу свою оценку того, как реформы бенедиктинового ордена улучшили качество монастырской жизни, согласно требованиям II Ватиканского Собора [2]; и, наконец, меня спрашивают сегодня о том, насколько масштабны были коллективные усилия в возрождении монашества [3].

1. Церковный контекст «Современных представлений о монашеской жизни»

С окончанием II Ватиканского Собора Бенедиктинская конфедерация столкнулась с трудной задачей осуществления распоряжения о возрождении, исходящей из соборных текстов. Корпорация Конфедерации подняла деликатный вопрос о том, кто возглавит этот процесс. Это была забота небольшой группы аббатов, которые стремились содействовать коллективному обсуждению о необходимости и способе адаптации монашеской жизни к современному времени, в попытке реализовать aggiornamento Собора в бенедиктинской жизни. Еще до завершения сессий Совета, несколько аббатов «дали ход» этому коллективному суждению. В частности, в июне 1964 г. аббат Braso был вдохновителем симпозиума, состоявшемся в аббатстве Айнзидельна (Швейцария) «для того, чтобы "осмыслить первые шаги к обновлению монашества в духе Собора"»3. Эта инициатива была заверена аббат-примасом Бенно Вальтером Гутом лично содействовавшим подготовке следующего Конгресса Аббатов. Мы заметили две вещи необходимые для вынесения нашего суждения: первые шаги в монашеской реформе сделали некоторые аббаты, имеющие большой нравственный и духовный авторитет, и они всегда выдавали свои действия за коллективные усилия в обсуждении и участии. Говорилось о монашеской жизни в новом историческом контексте, для чего необходимо считаться с мнением экспертов.

Следующим шагом был Конгресс Конфедерации Аббатов, состоявшийся в 1966 году, а затем год спустя еще один. Два конгресса были посвящены бенедиктинскому aggiornamento или, при желании, их можно рассматривать как один конгресс с двумя сессиями. В любом случае, ссылки на бенедиктинское монашество приходятся на вторую половину ХХ в. В рамках подготовки к 1966 г. к аббатам и приорам, которые должны были встретиться в Риме, и группе экспертов-консультантов, был направлен всеобъемлющий вопросник по вопросам, поднятым монашеским aggiornamento. Результаты этого исследования показывают тревогу, которая существовала в общинах того времени в ожидания того, что может представлять собой реформа; предполагается, что реформа будет проходить с огромным оптимизмом. Тем не менее, нашлись те, кто выступал против изменений жизненного монашеского уклада. Еще раз акцентирую внимание на том, что эти трения возникли на II Ватиканском Соборе. Несмотря на это, даже в отсутствие правовой легитимности предложенных изменений — то, что входит в компетенцию глав соответствующих бенедиктинских Конгрегаций или в монастырскую собственность — Конгресс 1967 г., после долгих обсуждений, решил объединить усилия в достижения пространного соглашения по пунктам предпринимаемых реформ. Выражением этого стала разработка важного документа, принятого почти единогласно, в котором были изложены основные особенности бенедиктинской жизни в свете соборных текстов4. Поэтому можно сказать, что в октябре 1967 г. бенедиктинская Конфедерация заявила перед Церковью о своем понимании предложенного монашеского возрождения. Именно в этом контексте смелых инициатив, совместного обсуждения и открытого диалога, появляется в 1966 г. публикация Visioni attuali sulla vita monastica, как параллель предыдущему опросу аббатов и настоятелей. На этот раз она представляет компетентный церковный голос из среды не монашествующих5, но с целью выразить свое видение монашеской жизни.

2. Ценность реформы бенедиктинского монашества

Согласно словам Павла VI, обращенным к бенедиктинским игуменьям, Собор стремился к обновлению, а не к революции6. В свете вышеизложенного в предыдущем разделе можно сказать, что в случае бенедиктинцев не было никакой революции, но была хорошая реформа. Она была хорошо спланирована с самого начала и велась значительными аббатами, лишенными экстремизма, выделявшимися благоразумием и уравновешенностью. Здесь встретились участие и обдуманность. Оставшееся было делом каждого монастыря. Мне кажется, что лучше и не могло быть. Однако почему последовали кризисы? Осмотрительное благо не создало ожидаемого действия, предложенного Собором относительно монастырского aggiornamento. Надорванность была намного ранее. Точно можно сказать, что кризис, который настал после Собора, был частью более глобального кризиса. Общество стремительно изменилось, и эти изменения затронули все институции. Таким образом, это были эпохальные перемены. Мы не должны забывать, что мы очень обусловлены тем временем, в котором живем, -- более, чем мы думаем.

Бенедиктинская «адаптация» имеет давнюю традицию. То есть бенедиктинцы могут приспосабливаться к социальным изменениям и сохранить живым дух, который по-разному воплощается в зависимости от превратностей истории. Эта адаптация производится сразу после Собора. Да, на этот раз изменения были интенсивными и кризис показал границы, которые не должны превышать бенедиктинский образ жизни, под угрозой потери своей самобытности и в конечном итоге исчезновения. На мой взгляд, монашеская реформа несколько жестко связана со временем, отделяя зерна от плевел, проясняя великие принципы бенедиктинского Устава, которые не могут обсуждаться и подлежать любой реформе, соответствуя прихотям времени. Последователи святого Бенедикта должны знать две вещи: что на протяжении всей истории Устав предлагал различные возможности выражения бенедиктинского образа жизни, и -- тем более -- что это разнообразие не исключает и других возможных путей монашеской жизни.

2. В каких терминах мы можем говорить сегодня о монашеском обновлении?

На мой взгляд, монашеские реформы сосредоточены на посредничестве общества в призвании монашества. Сегодня уже не ставится вопрос о том, какой тип общин мы хотим? Но: существует ли монашество? Базисом монашеской жизни есть не сообщество, но само монашество. Конечно, монашество не может быть таковым, если не живет открытым для общества. Помимо бинарного индивидуализма-коллективизма я хочу подчеркнуть необходимость привлечения внимания монашеского обновления в людях. Они не обретают идентичность и смысл своей жизни, приняв определенную социальную роль — тем более монашескую, — но это приобретается осознанием глубинной работы, которую производит в них Дух. Монашество должно основываться теологически, а не идеологически. Монахи должны знать, что монашество имеет свою собственную историю. Личность монаха относительна и выражается в духовном опыте. Отныне мы полагаемся больше на человеческие и духовные основания, на которых основывается призвание в той степени, в которой «антропологическая платформа» позволяет действовать благодати. По опыту мы знаем, что соблюдение правил (Устава бенедиктинцев) само по себе не гарантирует освящение монаха. Или же, если посмотреть с другой стороны, в наших силах разрешить нынешний кризис призваний. Именно здесь, на Западе, отсутствует или совсем оскудела практика вступления в монастырь. Однако это не может быть критерием измерения нашей монашеской аутентичности. Сокращение численности монахов не обязательно ведет к упадку общины. Главное, вместе стремиться развить ту сферу жизни монашества, которая позволяет монаху ответить на вызовы современности и предать в руки Божьи конкретные способы их реализации. Резюмируя, замечу, что там, где есть настоящие монахи, монашеская жизнь не будет ассимилировать более новые идеалы, чем были до того, однако, в сущности, начало процесса изменения личности объяснимо только через веру.

Вывод: необходимо размышлять о монашеской жизни

Несоответствие между желаемым и практикой вошло в поговорку. Тем не менее, даже сегодня мы должны продолжать размышлять о монашеской жизни: этот урок, который преподан в «Современных представлениях о монашеской жизни» может научить, придать тот или иной характер открытых дебатов. В чем теперь должен состоять характер размышлений о монашеской жизни? По-моему, наше участие в трансформации монашеской жизни обнимет не одно поколение. Мы не играем в пророчество, но кажется, что Церковь, по крайней мере, в Европе, движется в сторону общественного присутствия гораздо более скромно, и очевидно, что эта «скромность» также влияет и на нас. Поэтому давайте будем мало-помалу наше поколение, сегодня, как и вчера, сочетать с проницательностью вечного и нового монашеской традиции, готовясь к реальности непредвиденного будущего, будущего, в котором мы уже не будем жить.

Кажется, это выражает эсхатологический элемент нашего призвания, которое может быть очень плодотворным. Кажется, настало время богословского опыта, то есть радикальной обязанности поиска Бога из глубоких и конкретных побуждений. Увидим ли мы в оскудении, которое нас ждет, промыслительную возможность сосредоточиться, как монахи, на сути нашего призвания? Как реагировать на такой вызов? Конечно, мы не сдаемся, потому то, что отличает нашу жизнь, делает ее значимой в нашем секулярном и равнодушном обществе, однако, тот, кто живет миротворчески (manera acogedora) без всякого высокомерия, готов идти далее, чем когда-либо в компании мужчин и женщин нашего времени. Как бенедиктинцы сегодня мы рассматриваем наше будущее с большим реализмом, чем сорок лет назад, и в силу богословских надежд, которые поддерживает нас, но мы не будем отрицать нотационный импульс II Ватиканского Собора. Здесь не говорится о том, чтобы занять позицию самоуспокоения и смирения в одиночку, но быть открытым для Бога сегодня. Следовательно, сегодня есть смысл говорить о монашеском aggiornamento ("обновлении", "возрождении" - перевод ред.).

1 Brasó G. M. Visioni attuali sulla vita monastica, Montserrat 1966. Для понимания контекста, в котором написана работа, см.: Colombás G. M. La Tradición benedictina. IX/1. 407–537; Leclercq J. «Témoignages contemporains sur la théologie du monachisme», Gr. 48 (1967) 49–76; Peifer C. «Modern View-points on the Monastic Life», StMon 10 (1968) 181–188; Simón A. «El Abad Brasó y la renovación monástica postconciliar», StMon 45 (2003) 319–338; Tamburrino G. «P. Gabriel M. Brasó, Abate Presidente della Congregazione Benedettina Sublacense», StMon 45 (2003) 285–310; Gómez I. M. «Hacia un "aggiornamento" de la vida monástica», Ye 4 (1966) 239–250; Pifarré C. M. «Sobre el ideal monástico del P. Gabriel M. Brasó», StMon 45 (2003) 359–379; Paolo VI, Discorsi ai monaci (L'uomo recuperato a se stesso), Padova-Abbazia di Praglia 1982.

2 Конгрегации Субьяко — международное объединение бенедиктинских монастырей и приоратов в рамках конфедерации бенедиктинцев. Конгрегация развилась из общества Субьяко в 1867 г и была утверждена в 1872 папой Пием IX. — Прим. пер.

3 Simón A. «El Abad Brasó», 321.

4 Конгрегации Бенедиктинских Монастырских Конфедераций, «La vie bénédictine. Propositions approuvées par le Congrés des Abbés 1967», LLSup 128 (1968).

5 Об этом так сообщает Генри Крузель: «Авторам разрешается до конца выразить свое восхищение свидетельству христианского смирения и силе, которые предоставляет этот опрос иностранных представителей об Ордене бенедиктинцев» (Brasó G.M. Visioni, 74).

6 «Вам не нужно об этом беспокоиться, дочь моя, Собор это не стремительная буря, наподобие революции, которая разрушает идеи и обычаи и которая предлагает неожиданные и смелые новинки. Собор это возрождение, но не революция» (Paolo VI, Discorsi, 172.).

Фото blagovest-info.ru






Повернутися назад