27 июля 2011 года во время своего визита в Украину патриарх Московский и всея Руси Кирилл выступил с речью в Киевском национальном университете имени Тараса Шевченко перед ректорами ведущих украинских высших учебных заведений. Патриарх говорил о необходимости вечных нравственных ценностей, источником которых является только Бог, что, конечно, радует всех христиан, в том числе и протестантов-реформатов. Однако глава РПЦ в ходе своего выступления привел ряд примеров, которые, увы, содержат исторические ошибки и неточности. К сожалению, приходится констатировать, что глава РПЦ не знает истории Реформации, допуская в высказываниях достаточно странные суждения и выводы.

 

 


Прежде всего, хотелось бы выразить патриарху Кириллу огромную благодарность за слова, обращенные к руководителям высших учебных заведений Украины. Призыв этой аудитории к тому, чтобы снова пригласить Бога в наши институты, заслуживает уважения. Как и его борьба с атеизмом и нео-язычеством в академической среде. Стоит также поблагодарить патриарха и за его инициативы по реформированию православия. Потому что инициатива главы РПЦ по открытию групп для изучения Библии при приходах, по обязательной катехизации перед крещением и возрождению миссии достойны лишь похвалы. Однако, к сожалению, при всех своих положительных инициативах глава РПЦ взял на себя лишний труд рассуждать о Реформации. Ситуация усугубляется еще и тем, что патриарх писал эту речь сам, а значит у него сложились именно такие представления о западном христианстве. Надо заметить, что глава РПЦ отнюдь не профан в истории западных христианских конфессий: он долгое время возглавлял Отдел внешних церковных связей Русской православной церкви. Возникает вопрос: если так думает профессионал, что же тогда думают о реформации простые православные епископы и священники РПЦ? И являются ли они такими уж специалистами в оценке протестантизма?

О чем говорил патриарх


Для начала приведем ту часть выступления патриарха, которая касается Реформации. «А что происходит, когда общество отказывается от традиции? Вспомним, как в 1517 году мир западного христианства потрясло выступление Мартина Лютера, ставшее началом Реформации. В учебниках, исторических трудах приводятся многочисленные причины Реформации — богословские, культурные, этические. Мол, папство прогнило, индульгенциями торговали, епископат сливался с властью, жестоко эксплуатировавшей бедноту, — все это, очевидно, вызывало большое недовольство, создавая социально-политические предпосылки Реформации», — заявил глава РПЦ. По его словам, самое главное — Реформация стала одним из ярчайших за всю историю человечества примеров отказа от традиции. «Было ли это сделано сознательно или явилось результатом некоей неосторожности, но была взорвана бомба. Традиция передавала христианские ценности в силу учительного авторитета Церкви. Реформация поставила его под сомнение — отныне толкователем слова Божьего мог стать любой человек. В переводе Лютера на немецкий язык Библия становится доступной для всех, и в принципе любой может настаивать на собственном толковании Священного Писания, заявляя: ”и я имею от Духа Святого”», — сказал глава крупнейшей в мире православной Церкви.

«В результате авторитет традиции сменился авторитетом личности, и мы знаем, к чему это привело. Вначале возникли лютеранство и реформатство, вскоре началось их дальнейшее дробление на множество направлений. Сегодня протестантизм представлен сотнями, если не тысячами, религиозных организаций — именно потому, что в саму основу протестантизма был положен отказ от нормативного значения традиции, непризнание того, что традиция передает некий ценностный код, некую систему ценностей, которую каждое последующее поколение принимает и усваивает, — заявил патриарх Кирилл. — Думаю, очень важным сопутствующим культурным фактором было влияние идей Ренессанса. Реформация началась в контексте эпохи Ренессанса, то есть Возрождения. Возрождения чего? Античности. А какой античности? Языческой. И если до Ренессанса ценность христианской традиции ни у кого не вызывала сомнений, если аксиологический набор передавался практически неизменно из поколения в поколение, то лейтмотивом эпохи Возрождения становится представление, что в центре миробытия не Бог, а человек. Антропоцентризм Ренессанса сработал и на идею Реформации: если в центре мира — человек, а не Бог, значит, человек властен по своему усмотрению и Священное Писание толковать, и систему ценностей создавать. В результате сколько людей, столько и систем ценностей».

По его словам, впоследствии эпоха Просвещения закрепляет эти идеи, вводит их в политологию. Звучат призывы к борьбе с так называемой тиранией — в том числе с «тиранией» Церкви, потому что Церковь сохраняет традицию, ограничивая человека в праве создавать собственную систему ценностей. Эпоха Просвещения привела к революциям, изменившим лицо Европы, к формированию целого ряда идей и ценностей, восходящих к антропоцентрической системе Ренессанса. Отсюда и концепция прав человека, и многое другое.

Ошибки исторические


Одним словом, по мнению главы РПЦ, эпоха Возрождения, Реформация и эпоха Просвещения неразрывно связаны между собой. Такое допущение является, мягко говоря, натяжкой. Для начала отметим, что эпоха Возрождения имеет, как ни странно, православные корни. Ведь хранителем античной философии, науки и искусства в древнем мире была православная Восточная римская империя (или, как ее называют сейчас, Византия).

Искусство позднего периода существования Византии называют "Палеологовским", по имени последней правящей династии Палеологов. Это время расцвета искусства, изобретательства, иконографии, множественности стилистических толкований, высочайшего художественного мастерства. В этот период возрастает интерес к эллинской культуре, повысилось значение местных художественных школ и локальных центров, произошло смещение культуры из столицы в регионы, что привело к расцвету национальных школ. В конце XIII века в искусстве нарастает укрупненность образов, ясность, простота, лаконизм. Монументализм и обобщенность стиля такой живописи родственны старому византийскому искусству первой половины XI века, но аскетическое содержание утратилось, сменившись утверждением величественного спокойствия и великолепия торжествующей Церкви.

Этот период получил названия Палеологовского Ренессанса. К сожалению, просуществовал он недолго; его временные рамки — 1261-1453 годы. Однако уже в самом конце XIII — начале XIV века Палеологи начали вновь терять отбитые ранее территории, и турки-османы захватывали области Византии одну за другой. Это привело к потоку эмиграции греческих философов, ученых, художников, которые стали бежать в Италию. Там приехавшие греки стали учить местных итальянских ученых и живописцев тому, что сохранила и приумножила Восточная Римская империя на протяжении более чем тысячелетия. Что, по сути, положило начало Ренессансу в Южной Европе. Так что Ренессанс имел вполне православные, византийские корни. Да и принес Ренессанс больше пользы, чем вреда. И потому не стоит православным христианам так уж ругать этот феномен. Если это, конечно, не самобичевание.

Далее. Если достижениями Ренессанса как-то и воспользовались руководители Реформации, то только благодаря изобретенному им печатному станку. Уж точно, среди лидеров Реформации не было ни одного гуманиста или антропоцентриста. Об этом говорят как жесткие, но справедливые порядки, которые установил Жан Кальвин в Женеве, так и войны Кромвеля и проповеди Мартина Лютера.

Связать же эпоху Просвещения с Реформацией — это было со стороны главы РПЦ уж совсем опрометчиво. Давайте посмотрим, кто были все главные персонажи эпохи Просвещения. Все ее лидеры — Вольтер, Монтескье, Руссо, Дидро — были крещеными в детстве католиками, однако отказались от веры отцов и стали деистами и материалистами.

Давайте-ка, я проведу точно такую же параллель, как провел патриарх Кирилл. После Крещения Руси к нам пришла византийская идея о симфонии христианства и государственной власти и об императоре как о наместнике Бога на Земле. В результате эта идея привела к усилению царской власти в Московском царстве и возникновению опричнины при Иоанне Грозном, а со временем трансформировалась в российскую имперскую идею. Ею воспользовался Иосиф Сталин при переходе от модели перманентной социалистической революции к модели новой советской Российской империи (СССР). Таким образом, Крещение Руси привело к укреплению власти Сталина и гибели миллионов ни в чем не повинных людей…

Конечно, это неправда. Крещение Руси принесло христианство и позволило спастись множеству людей. А имперская идея, Сталин и все остальное — это лишь следствия испорченного человеческого естества, которое всегда путает праведное с грешным. Но точно такая же неправда — выводы главы РПЦ о том, что Возрождение, Реформация и эпоха Просвещения вышли одно из другого.

Но даже не исторические ошибки являются главными в выступлении патриарха Кирилла.

Главная проблема


Главная же проблема в том, что призывая к абсолютным моральным истинам, патриарх не преминул упрекнуть Реформацию в отказе от традиции. Это обвинение ложное, и на него нужно ответить особо. В своей речи иерарх касается важнейших для христианства понятий: традиция, авторитет, богоцентризм, слово Божье, Священное Писание, его доступность и толкование. Патриарх оперирует этими понятиями не совсем корректно, в результате чего у неискушенных слушателей может сложиться несколько искаженная историческая и богословская картина.

Во-первых, иерарх РПЦ использует понятие традиции, но не дает его четкого определения. От какой традиции «отказались» протестанты? От католической? Но позвольте напомнить, что в соответствии с католической традицией вплоть до середины 20 века православие было преданным анафеме. Ратует ли патриарх за следование такой традиции?

Очень важно понять, что мы имеем ввиду под традицией, и какую именно традицию необходимо свято соблюдать. По сути, Реформация никогда не пыталась уйти от апостольской традиции, а наоборот — пыталась возвратиться к ней. Средневековая Католическая церковь — вот кто, по мнению как реформатов, так и православных, оставил апостольское предание. Поэтому возникла необходимость восстановить его, реформировать — то есть вернуться к первоначальной форме.

Латинское «традиция» (traditio), по-русски «предание», буквально означает «нечто переданное». Священное Писание ясно говорит, что не всякое предание является благим, полезным, передающим Божью истину. Но есть традиция истинная, а есть ложная. Для реформатов авторитетным и нормативным является лишь апостольское предание, основанное на Священных Писаниях Ветхого и Нового Заветов.

Апостол Павел напоминает Церкви: «Итак, братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим» (т.е. апостольским — А.М.; 2 Фес. 2:15). Павел настаивает, что истинное предание — это учение, принятое церковью именно от них — от апостолов (2 Фес. 3:6). И должно содержаться оно в первоначальном виде, без искажений (1 Кор. 11:2).

Духовное здание Церкви строится на основании «пророков и апостолов», в котором краеугольный камень — Сам Христос (Еф. 2:20). Заметьте, что слово Божье является фундаментом Церкви, а не наоборот. Апостол Петр тоже упоминает эти две части христианского предания, которые в свое время стали Писаниями Ветхого и Нового заветов: «…чтобы вы помнили слова, прежде реченные святыми пророками, и заповедь Господа и Спасителя, преданную Апостолами вашими» (2 Пет. 3:2). Предание апостолов было авторитетно потому, что они получили его от Самого Господа Иисуса.

Но, по мнению реформатов, церковь порой отходит от истинной традиции, основанной на слове Божьем, и заменяет ее своими человеческими преданиями. Ветхий Завет полон таких примеров. Именно в этом Господь Иисус обличал и современную Ему «официальную церковь»: «… вы, оставив заповедь Божию, держитесь предания человеческого… устраняя слово Божие преданием вашим, которое вы установили» (Мк. 7:8-13).Таким образом, далеко не всякая традиция, по мнению реформатов, угодна Богу, правильна и нужна, а лишь та, которая основана на Божьем слове, переданном Церкви через пророков и апостолов.

Печально, но апостолы предсказывали отступление от истинной традиции: «Будет время, когда здравого учения принимать не будут, но по своим прихотям будут избирать себе учителей, которые льстили бы слуху; и от истины отвратят слух и обратятся к басням» (2 Тим. 4:3-4). Чтобы противостать этому отходу от истины, Павел призывает Тимофея проповедовать боговдохновенное слово Священного Писания (2 Тим. 3:15–4:2).

Такое отступление от здравого апостольского учения и произошло в средние века. Интересно, считает ли патриарх Кирилл, что средневековая Католическая церковь хранила апостольскую традицию? Продажа индульгенций, симония, разврат, инквизиция, Священное Писание за семью печатями… Так кто же отошел от апостольского предания? Реформаты или тогдашняя официальная Католическая церковь?

Иерарх обвиняет реформацию в гуманизме. Но он не может не знать, что идеи гуманизма были привнесены в богословие как раз католическим святым Фомой Аквинским, когда он интегрировал Аристотеля в христианское учение. Отрицая испорченность человеческого разума, Фома создал предпосылки для последующих идей о независимости человека в познании и т. д. Поэтому Реформация в определенном смысле даже боролась против гуманизма, а не сотрудничала с ним. Напомним, что светский гуманизм развивался еще до начала Реформации, и происходило это в разных странах. Гуманизм расцвел на юге Европы, а Реформация — на севере. Кровавые революции, о которых упоминает патриарх — это, прежде всего Французская. Но Франция и не была протестантской страной. Страны, принявшие Реформацию, например, Великобритания и США, хотя и далеки от совершенства, но все же проявили больше уважения к закону, к человеческой жизни, и сумели осуществить более мирную передачу власти.

Странно также звучит обвинение реформатов в антропоцентризме. Как раз наоборот: и Кальвин, и Лютер протестовали против подмены заповедей Божьих человеческими преданиями. В начале своего катехизиса реформаты дали такой ответ о смысле жизни человека: «Важнейшее и высочайшее предназначение человека состоит в том, чтобы прославлять Бога…» (Вестминстерский полный катехизис, вопрос 1). Помимо Sola Scriptura, еще одним лозунгом реформации было Soli Deo Gloria — только Богу слава. Все знают чрезмерный акцент реформатов на всевластии Бога (например, в вопросе избрания у кальвинистов). Так в чем же здесь антропоцентризм?

Но вернемся к преданию. Отступление от апостольской традиции побудило реформатов призывать к восстановлению истинного учения. Как известно, Лютер и не думал создавать какую-то «новую церковь», но пытался исправить искажения, реформировать Церковь. Один из лозунгов того времени — аd fontеs («к истокам») — ясно выражает идею возврата к истинной традиции, а не отказа от нее. Не отвергали реформаты и частные выражения традиции, такие как решения соборов, учения, мнения отцов и т.п., но лишь стремились подчинить все это авторитету Божьего Слова. Вот как об этом сказано в одном из классических реформатских исповеданий:

«Дух Святой, говорящий в Писании, есть единственный высший Судия, к Которому должно обращаться за разрешением всех спорных вопросов, касающихся веры, Которым проверяются все постановления соборов, мнения писателей, учения человеческие и личные откровения, и на Чей приговор мы должны всецело полагаться» (Вестминстерское исповедание веры, гл. 1, пункт 10).

Напомню, что самым цитируемым автором для Кальвина являлся Блаженный Августин. А Мартин Лютер весьма уважал Иоанна Златоуста.

Заметьте, что реформаты не призывают отбросить решения соборов, мнения учителей Церкви, но лишь проверять их Священным Писанием под водительством Святого Духа. Об этом же писал и Кальвин в своих «Наставлениях»:

«Так что же, скажут нам, решения соборов не имеют никакого авторитета? Я отвечу: нет, имеют (выделено мной — А.М.). Ведь я вовсе не добиваюсь отрицания всех соборов и отмены всех соборных актов… Но всякий раз, когда речь идет о постановлении конкретного собора, то… по поводу спорного вопроса надлежит свериться с Писанием. Всё это нужно сделать так, чтобы определение собора обрело весомость и явилось как бы предуведомлением, однако не мешало названному исследованию» (Жан Кальвин. Наставление в христианской вере, кн. IV, гл. IX, пункт 8).

Любопытно, что далее Кальвин приводит интересные примеры решений соборов, а также ссылки на отцов Церкви по этому поводу.

Выводы


Конечно, протестантизм, как и любая другая конфессия христианства, не совершенен. Безусловно, в нем есть крайности. Сработал, как обычно, «принцип маятника». Представители более радикального крыла реформации в чем-то зашли слишком далеко в борьбе с доктринами официальной Церкви. Они действительно слишком оторвались от исторического опыта Церкви, и поэтому в критике патриарха Кирилла есть доля истины. Но, как говорил Господь Иисус: «Кто из вас без греха, пусть первый бросит в нее камень». Если судить о разных конфессиях христианства по их культурно-политическим плодам, то нам всем есть в чем каяться.

Главное, что хотелось бы еще раз подчеркнуть: Реформация была шагом к восстановлению апостольского учения, а не отходом от него. Первые христиане «ежедневно исследовали Писания» Ветхого Завета (Деян. 17:11) и «постоянно пребывали в учении Апостолов» (Деян. 2:42). Радует, что совсем недавно патриарх Кирилл тоже призывал Православную Церковь больше внимания уделять изучению Священного Писания, поскольку оно есть записанное Слово Божье, основа истинной христианской традиции. Именно этот возврат к Божьему Слову и был в свое время сердцем Реформации.

Теги: