Religion.in.ua > Публікації > «Как вы лодку назовете, так она и поплывет». Предпосылки вселенскости вселенского Патриархата

«Как вы лодку назовете, так она и поплывет». Предпосылки вселенскости вселенского Патриархата


13 09 2011
«Как вы лодку назовете, так она и поплывет». Предпосылки вселенскости вселенского ПатриархатаПоскольку Церковь существует в пространстве и времени, она становится социальным обществом. Здесь возникает вполне закономерный вопрос: Где оканчиваются границы одной поместной Церкви и возникают границы другой? Возникает проблема: как к вопросу диаспоры относится Константинополь и как другие Церкви?

Современность — время глобализации, стирания границ, взаимопроникновения традиций и культур. Сегодня человек может относительно свободно, будучи гражданином одного государства, приезжать в другие страны. Разлучение с Родиной может быть временным или постоянным. Во втором случае человек (группа людей) выезжает за пределы Родины в другое государство, где живут неопределенно долго (возможно, всю оставшуюся жизнь). Ежегодно во всем мире увеличивается количество людей, живущих на чужбине. Причины этого различны: вынужденные переселения политических беженцев, добровольные переезды граждан в поисках более интересной работы и более высокой зарплаты, рождение в семьях, которые не утратили тесной духовной, а зачастую и материальной связи с «исторической Родиной». Сообщества таких людей одной национальности, живущих вдали от своей родной земли, называют этническими диаспорами.

На Родине эти люди имели права, определявшиеся национальным законодательством страны. В другой стране они обязаны подчиняться ее законодательству. Различные государственные учреждения, а также остальная часть диаспоры могут способствовать социальной адаптации иностранцам в обществе. Не исключено, что человек на Родине посещал Церковь, имел духовника, и вот - он вынужден покинуть пределы своей Родины и приехать в другую страну. С духовником он может общаться с помощью современных средств связи. В остальных же вопросах духовной жизни может встретиться много препятствий: если в социальном отношении человек обязан подчиниться тому или иному светскому законодательству вне зависимости, исполняет он его или нет, то в духовном отношении он не может и не должен исполнять те религиозные обряды, которые общеприняты в новой для него стране. В противном случае, это может привести к искажению экклезиологического сознания. Человек волен выбрать близкую своему сердцу веру и образ видимого ее выражения. Например, православный русский человек может найти Русскую Православную Церковь во множестве стран мира, услышать богослужение на родном языке, окунуться в родную культуру. Здесь он будет чувствовать себя уютнее, чем, например, в Румынии, в Румынской Православной Церкви, или Греческой Православной Церкви, язык богослужения и культура которых вряд ли будут для него приемлема. Бывает так, что в стране нет вообще Православной Церкви. «Ответом на эту нужду стало открытие в различных странах многих новых приходов, которые объединяют людей не только в церковном, но и в культурном отношении»i. Подобные приходы, епархии возникали благодаря миссии Церкви (так возникла, например, Японская Автономная Православная Церковь, Китайская Православная Церковь, Православная Церковь в Америке и многие другие).

Если государства имеют границы, то Церковь, как богочеловеческий организм, не имеет границ на земле: перед Христом и между собой равны все христиане на земле. Их нельзя разделять на китайцев и греков. «Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал. 3:28). Но поскольку Церковь существует в пространстве и времени, она становится социальным обществом. Здесь возникает вполне закономерный вопрос: Где оканчиваются границы одной поместной Церкви и возникают границы другой? Возникает проблема: как к вопросу диаспоры относится Константинополь и как другие Церкви?

По мнению Вселенского Патриархата, большая часть диаспоры находится в его юрисдикции, хотя эта диаспора и не является грекоязычной и главенство над ней Вселенского Патриарха является довольно спорным вопросом. Почему так происходит?

В новозаветные времена в восточных областях Римской империи преобладала греческая культура. Рост Церкви, происходивший благодаря проповеди апостола Павла, в конечном счете привел к христианизации греческой цивилизации. При императоре Константине Великом христианство стало государственной религией. В 330 году Константин переместил столицу империи из Рима в небольшой греческий городок Византиум, переименовав его в Константинополь, или Новый Рим. «В то время как Древний Рим сохранил свое первенство чести, Константинополь стал второй столицей с равными правами Римской империи, на территории которой сегодня находятся около 40 государств»ii. II Вселенский Собор (Константинополь, 381 г.) своим 3-им каноном утвердил, что «Константинопольский епископ да имеет преимущество чести по Римском епископе, потому что град оный есть новый Рим»iii. Таким образом, это правило ставило Константинополь выше Александрийской и Антиохийской кафедр. На протяжении почти тысячи лет Патриарх Константинополя осуществлял контроль над Церковью в восточной Римской (Византийской) империи и следил за ее миссионерской деятельностью, которая принесла христианскую веру в ее византийской форме многим народам к северу от имперских границ. Храм святой Софии стал центром религиозной жизни в восточном христианском мире.

В 1453 году Константинополь был взят оттоманскими турками. Последние ограничивали жизнь христиан, но и до некоторой степени увеличили власть Патриарха, сделав его гражданским лидером многоэтнического православного сообщества в пределах империи. Константинопольский Патриарх сохранил свое право первенства среди других Патриархатов, а также определенную власть над Патриархами Александрийской Церкви, Антиохийской и Иерусалимской, которые находились в пределах Оттоманской империи. В 1832 году Греция стала независимым государством, а в 1833 году Греческая Православная Церковь получила автокефалию. После Первой мировой войны произошел обмен населением между Грецией и Турцией. Сегодня «Константинопольская Церковь имеет сложную и разветвленную структуру. Часть ее находится на ее канонической территории — в Турции и отчасти в Греции, однако значительно большая часть рассеяна за пределами этой страны (в диаспоре, также как и верующие многих других юрисдикций — прим. А. У.). В Турции на данный момент остается около 3000 православных — главным образом греков старшего поколения»iv.

* * * * *

За время своего существования роль Константинопольского Патриархата и его значение знали и взлеты и падения. С отпадением Римской Церкви от вселенского Православия (1054 г.) к Константинопольскому Патриархату перешли все права первого Рима, ведь Константинополь — Новый Рим. На соборах в решении вопросов общецерковного значения Константинопольская Церковь всегда старалась удержать первенство, также как и Римская Церковь в первые века христианства. Со временем Вселенский Патриарх, потеряв значительную часть территории, которая находилась под его юрисдикцией, расширил свою власть на диаспору. Выехав за пределы, например, Японии, японец, исповедующий православие в его национальном японском проявлении, вынужден принимать юрисдикцию Константинопольского Патриархата, «греческое» православие и греческую культуру. Толкуя каноны в пользу распространения своей власти на диаспору, Константинопольский Патриарх показывает, что «нет уже верующего китайца, ни грузина; нет албанца, ни испанца; нет эстонца и литовца в диаспоре: ибо все одно в Константинопольском Патриархате». Насколько правомерна такая позиция Константинопольского Патриарха? Каков канонический статус диаспоры?

В 330 году Константинополь становится второй столицей Римской империи, происходит его возвышение в политическом, и как следствие — в религиозном отношении. Мотивация избрания Константинополя второй столицей лежит в его стратегическом, экономическом и культурном значении. «Уже древние, задолго до Константина, прекрасно оценили исключительное по важности военное и торговое положение Византия на границе между Европой и Азией, дававшее господство над двумя морями, Черным и Средиземным, и приблизившее Империю к источникам древних блестящих культур»v. Древний историк Полибий так описывает вселенскую столицу: «С моря местность (Византиум — прим. А. У.) прилегает к устью Понта и господствует над ним, так что ни одно торговое судно не может без соизволения византийцев ни войти в Понт, ни выйти из него. Понт обладает множеством предметов, весьма нужных для человека, и все это находится в руках византийцев… византийцы извлекают из местоположения своего города величайшие выгоды: все лишнее для них они вывозят, все недостающее ввозят быстро и с выгодою для себя без всяких затруднений и опасностей»vi. Свидетельство русского историка А. Васильева: «В политическом отношении Константинополь, этот «Новый Рим», как часто его называют, для борьбы с внешними врагами обладал исключительными условиями: с моря он был недоступен; с суши его охраняли стены. В экономическом отношении Константинополь держал в своих руках всю торговлю Черного моря с Архипелагом и Средиземным морем и был предназначен сделаться торговым посредником между Европой и Азией. Наконец, в культурном отношении Константинополь находился вблизи главнейших очагов эллинистической культуры, которая, слившись с христианством и, конечно, видоизменившись, дала в результате христианско-греко-восточную культуру, получившую название византийской культуры»vii. Указанные свидетельства показывают потенциал Константинополя, который способствовал возвышению Константинопольской Церкви.

Константинополь был фактически независимым городом Римской империи, а переход императора в этот город легализовал и без того значимое положение новой столицы. Исключительное положение Константинополя оказало свое влияние и на церковное устройство. Достоверные данные о начале христианства в Константинополе отсутствуют. То обстоятельство, что из этого города в начале II века прибыл в Рим еретик Феодор Кожевник, говорит о наличии христианской общины в Константинополе. Утверждение о создании этой общины апостолом Андреем Первозванным и ее предстоятеле епископе Стахии «представляет собой позднейшую легенду»viii.

«Позже (после получения Константинополем статуса Нового Рима» — прим. А. У.) распространились предания о том, что Константинопольская Церковь была основана ап. Андреем Первозванным и первым ее епископом стал апостол от семидесяти Стахий»ix. Есть и другое мнение относительно основания Церкви апостолом Андреем: «Апостолу Андрею приписывалось большое значение в деле основания Константинопольской Церкви… В течение 330–451 годов разрабатывался статус Константинополя в виду его особого положения как столицы Византийской империи; здесь применялся принцип адаптации политического руководства, а потом уже принцип апостольского престола»x. Как видим, идея апостольского просвещения Византии является производной от политического статуса Константинополя. И в ХХ веке некоторые исследователи придерживались того мнения, что «Константинопольский патриарх имеет апостольское преемство…поскольку является главой Нового Рима; это апостольское преемство получено посредством пребывания апостола Андрея в Константинополе… брата апостола Петра, главного среди апостолов и его председательство в Древнем Риме»xi. Некоторые современные греческие авторы (представители Константинопольского Патриархата) все же считают, что «Православная Константинопольская Церковь, согласно преданию, была основана апостолом Андреем»xii. «Апостоличность Церкви Византиума, города, который был избран Константином для того, чтобы создать новую столицу своей империи, упоминался в сирийском переводе древнехристианского текста, Doctrina apostolorum. Этот документ упоминает Апостолов Луку, Иоанна и Андрея как тех, кто отвечал за христианизацию этого региона. Традиция апостоличности престола Константинополя особенно развилась в период акакиевой схизмы (484–519). Она также проникла и в государственное законодательство, в Новеллу 24 императора Ираклия, которая называет престол Константинополя “Апостольским”»xiii.

В этом отношении Константинопольская Церковь уступает Церквям, которые были основаны самими апостолами: Римская (ап. Петр); Александрийская (ап. Марк); Иерусалимская (ап. Иаков). Культивирование идеи происхождения Константинопольской Церкви от апостола Андрея является, по-видимому, желанием сделать ее авторитетной (как ведущей начало от апостола) и древней наряду с вышеупомянутыми Церквами. Эта идея не имеет под собой достаточных оснований для того, чтобы серьезно ее воспринимать. Епископ Константинополя избирался епископами, которые по различным причинам приезжали в Константинополь. Утверждал и поставлял епископа (а впоследствии Патриарха) Константинопольского вплоть до позднего средневековья Ираклийский митрополит с местными епископами. Постепенно в избрании епископа стал участвовать император (например, по воле императора Констанция в 338 г. был перемещен епископ Евсевий из Никомидии в Константинополь). Так «император Константин созвал Никейский Собор (325 г.). Как единый властитель он старался урегулировать разногласия вокруг арианских споров и о времени празднования Пасхи, создавая, таким образом, предпосылки для универсальной имперской политики. Положение императора в Церкви объясняет его далеко идущие намерения от созыва собора вплоть до государственного санкционирования решений; при таком рассмотрении собор епископов рассматривается как «consilium» властителя» xiv. В дальнейшем такое сотрудничество Церкви и государства перейдет в симфонию двух властителей. Император станет называться «епископом внешних дел».

Следует подчеркнуть, что развитие и возвышение Константинопольской Церкви является следствием и результатом политического могущества Константинополя, и не было вызвано ее особой исторической ролью или происхождением, что не позволяет ей превозноситься над другими церквями, например Церковью Рима, Аександрии и Иерусалима. Появление последних было обусловлено проповедью апостолов, а развитие происходило в меньшей зависимости от государства. Кроме того, вектор развития Константинопольской Церкви в русле политики государства проходит через всю историю ее бытия вплоть до наших дней и играет не последнюю роль в решении вопроса о каноническом статусе православной диаспоры.

i Доклад Местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла на Поместном Соборе Русской Православной Церкви // Информационный бюллетень ОВЦС. №. 1. Январь 2009. С. 27.

ii Pospishil V. J. Eastern Catholic Church Law. N.-Y. 1993. P. 15.

iii Каноны или книга правил на русском языке. СПб., 2000. С. 38.

iv Епархии Константинопольского патриархата // https://www.pravoslavie.ru/cgi-bin/sykon/client/display.pl?sid=216

v Васильев А. История Византийской империи. Т. 2. // https://www.hrono.info/libris/lib_we/vaa121.html#vaa121para04.

vi Полибий. Всеобщая история (4:38) // https://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/Polib/04.php.

vii Васильев А. История Византийской империи. Т. 2. //https://www.hrono.info/libris/lib_we/vaa121.html#vaa121para04.

viii Петр (Л’юилье), архиеп. Правила первых четырех вселенских соборов. М., 2005. С. 203.

ix Поместные Православные Церкви. М., 2004. С. 12.

x Ökumene Lexikon. Frankfurt am Main. 1987. S. 920.

xi Kotting B. La nascita dei patriarchi, Roma e Constantinopoli, in Storia ecumenical della Chiesa. Vol. I. Brescia, 1980. P. 172. Цит. по: Solazzo F. I patriarchi nel diritto canonico orientale e occidentale // Incontro fra canoni d’oriente e d’occidente. Atti del Congresso Internationale. T. II. Bari, 1994. P. 246.

xii Basdekis A. Die Orthodoxe Kirche. Frankfurt am Main. 2002. S. 142.

xiii Кирилл (Говорун), игум. Служить или быть тем, кому служат: Вопросы о порядке и осуществлении власти в Христовой Церкви // https://kiev-orthodox.org/site/theology/1757/.

xiv Ökumene Lexikon. Frankfurt am Main. 1987. S. 724.






Повернутися назад