Можно ли оставаться равнодушным к тому, что сегодня происходит в стране, потому что я христианин и не от мира сего моя родина? Вменяется ли мне в обязанность осуждать тех украинцев, которые говорят на «мовi» и ходят в вышиванках, потому только, что я хожу в храм, где поминают главу Русской Церкви Святейшего Патриарха Кирилла? И что же, если я православный христианин, значит, мне ради единства с православной матушкой Россией необходимо ненавидеть как фашиста моего отца — «щирого» украинца, который искренне любит свою землю и ради будущего своих детей поехал на Майдан?

Когда речь идет о выборе между православием и патриотизмом, то православие, безусловно, выше. А если люди в большинстве своем отнюдь не церковные, то патриотизм, наверное, лучше эгоистического равнодушия? Думаю, всякий живущий на Украине искренне верующий православный человек хоть раз задавал себе этот вопрос, а нынче он первый на повестке дня.

Ко всякому вопросу нужно дорасти, тогда и ответ созреет. Говорить о чем-то объективно может лишь тот, кто живет предметом своих размышлений, кто пришел к определённым выводам через горнило искушений и сомнений. Сегодня же очень много приходится слышать речей о Церкви от людей нецерковных. Мы доверяем СМИ больше, чем Евангелию, святых отцов воспринимаем как школьных учителей, которые за стенами храмов да умолкнут. От этого и вся путаница в головах христиан православных. Мы владеем огромными информационными ресурсами, а вот культура церковного мышления при этом отсутствует.

Мы воистину глухонемые, потому что не можем четко сформулировать для себя самих и высказать для других основы своего собственного церковного мировоззрения. Вот и получается, что о Христе, к сожалению, больше говорят политики, социологи, религиоведы, чем богословы или верующие люди. Православие трактуется в контексте любой политической доктрины свободно, с пристрастием и на свой манер. Оказывается, здесь профессионализм неуместен и искренность безосновательна.

Вспоминается один характерный именно для Украины случай. Однажды мы с однокурсниками семинаристами ехали из Киева на электричке домой на каникулы. К нам подошел один внушительных размеров мужчина с вопросом:

– А вы, случайно, не семинаристы?

– Да, – изумленно ответили мы, потому что ехали совершенно «по гражданке».

– А к какой церкви принадлежит ваша семинария?

– К Украинской Православной.

– Это к какой, киевской или московской?

– Не знаем никакой московской церкви на территории Украины. Мы прихожане той же Церкви, той же Киевской Митрополии, в которой молились деды и прадеды на нашей земле.

Вот тут-то наш собеседник и разразился «праведным гневом», негодуя о том, что мы запроданцы Москвы, разрушающие единство Украины. Вести конструктивный диалог дальше было бессмысленно. Перед нами оказалась просто жертва антироссийской пиар-кампании. Ведь все обвинения в том, что мы разжигаем межконфессиональную вражду, что мы являемся пятой колонной Москвы, конечно же, к УПЦ никакого отношения не имеют, потому что со времени провозглашения независимости Украины православные украинцы на каждой литургии молились «о украинстей державе нашей, властех и воинстве ея…» (Обычно прошение на службе в храмах УПЦ звучит так: «О богохранимей державе нашей, властех и воинстве ея…». В некоторых лишь храмах называют собственное имя этой державы — Украина. — Ред.). В такое могут поверить только те люди, которые если и попадали на литургию, то ко времени проповеди батюшки так и не удосужились достояться. И поэтому в ответ на трогательное нравоучение мы просто спросили:

– А вы, извините, кто по профессии?

– Столяр, – ответил он, а причем тут это?

– А притом, что вам, наверное, будет немного смешно, если мы сейчас с видом всё понимающего профессионала начнем объяснять конструкцию рубанка. Так давайте, вы будете профессионалом в своей профессии, а мы постараемся быть в своей. Тогда для единства народа Украины мы сделаем больше полезного, чем если будем препираться друг с другом. Если в малом мы, украинцы, оказываемся неверны, пренебрегаем обычными общечеловеческими ценностями, так кто даст нам большее – единую Церковь?

Я отнюдь не богослов, а обычный прихожанин Украинской Православной Церкви. На каждой литургии поминаю имя Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Сам лично от всего сердца молюсь о его здравии. Живу на Западной Украине и при этом чувствую себя вполне дома. За последние 15 лет для того чтобы сохранить свою причастность вселенскому православию и быть при этом любящим свою землю украинцем, мне пришлось много поразмышлять, помолиться, от чего-то отказаться, с чем-то примириться.

«Верный в малом и во многом верен… » (Лк 16:10). Когда человек любит свою родину, то её благосостояние, а тем более несчастья приумножают его любовь. Верность в этом малом рождает любовь к большему: к земляку, к ближнему, к Богу. Кто верен своей родине, тот жизнь готов отдать не за абстрактную идею, а за тех людей, которые независимо от национальности укоренились на моей земле, которые стали соседями и родными.

Подавляющее большинство украинцев знают и любят русских как своих, воспринимают русский язык как свой, но всё же родной больше по душе. Мы сразу переходим на русский язык, когда к нам на Западной Украине обращаются по-русски, и заковыристо на нем говорим, потому что по-украински мыслим. Почти каждый украинец традиционно владеет двумя языками, хотя русские не утруждают себя изучением украинского. Никто друг друга при этом не презирает, что в свою очередь говорит об определенном уровне культуры и о смирении со сложившейся исторической ситуацией, в которой по Промыслу Божию пребывают наши народы.

В таком положении вещей есть какой-то секрет...

Продолжение см. тут

Теги: