Я тоже виноват перед Патриархом Мстиславом. Я был слишком молод, не понимал и не ценил старость. Ничем конкретно, наверное, я бы не смог помочь ему тогда (напроситься к нему в келейники у меня не хватало ни ума, ни смелости), но должное уважение и внимание к нему я, увы, потерял. Нет, я никогда не насмехался над ним, это было бы для меня странным и неприемлемым, но то первое чувство пасхальной радости и воодушевления, которое я испытал во время его возвращения в Украину и патриаршего настолования в Святой Софии, прошло. Я (в числе многих епископов, священников и активных мирян, с которыми близко и откровенно общался) стал тяготиться Мстиславом, возмущаться его поступками и словами, особенно после создания УПЦ Киевского Патриархата, когда он фактически осудил (правда, не без своекорыстного влияния определённых заинтересованных лиц) это новое церковное объединение. Нам, горячо поддержавшим создание УПЦ КП и активно боровшимся за её становление, казалось, что Мстислав отстал от жизни или выжил из ума, став игрушкой в руках агентов промосковских сил, которые вели массированную пропаганду против УПЦ КП, ссылаясь при этом на вдруг ставший для них авторитетным голос престарелого Патриарха-петлюровца. Конечно, неприятие Мстиславом фигуры неожиданно ставшего его заместителем митрополита Филарета антиукраинские силы действительно пытались использовать в борьбе против воссоединения УПЦ и УАПЦ в единый Киевский патриархат, но ведь для такого неприятия были и серьёзные причины. Митрополит Филарет на самом деле был тогда очень пререкаемой, если не одиозной, фигурой для многих, а если учесть, что он много раз в прошлом обвинял Мстислава в безблагодатности, неканоничности, раскольничестве и т.п. и не соизволил потом во всеуслышание попросить у него прощения, то понятно, что особой любви или симпатии у Мстислава он не мог вызывать.

В общем, начиналась другая, «филаретовская» эпоха в становлении Поместной Украинской Церкви, и Патриарх Мстислав уже не вписывался в новые условия церковного бытия, не соответствовал требованиям времени. Говорю это с горечью и со стыдом, потому что так, наверное, не должно было быть. И вскоре, 11 июня 1993 года, Патриарх Мстислав ушёл в мир иной, одними преданный или пренебрежённый, а другими востребованный лишь как ширма для прикрытия собственных меркантильных интересов или как таран для сокрушения ненавистных церковных конкурентов. А мы с облегчением узнали о его смерти и радовались, что вот теперь, наконец, Патриархом станет самый достойный быть им, – деятельный, умный и опытный митрополит Филарет (так оно и случилось, через два года после временного, по сути и замыслу, возглавления УПЦ КП Патриархом Владимиром).

- Мы не можем говорить, что человек, вышедший из структуры КГБ, не может быть верующим. Возможно, наоборот, ему открылось что-то большее, чем всем остальным