Уже неделю протоиерей Сергий Антонюк, настоятель храма в честь преподобных Антония и Феодосия (на Южном кладбище), бывший «афганец», дежурит в Дарницком районном военном комиссариате. О буднях военкомата сегодня — в комментарии священника.

В прошлое воскресенье мой сын сказал: «Папа, я пойду в армию. Такая ситуация в стране, я готов служить». Понятное дело, я пошел вслед за сыном – как отец и как бывший «афганец».

Когда мы пришли в военкомат, ко мне стали подходить молодые ребята с разными вопросами.
Так, один молодой человек говорит мне: «Батюшка, вы должны мне что-то дать». «Наверное, благословение», – говорю.

Люди готовы идти на подвиг, но им нужна помощь, особенно духовная, молитвенная… И я остался в военкомате.

С прошлого понедельника я призван на военные сборы. Мы уже начали обучаться. Сначала мы дружно читаем молитвы, потом священник беседует с будущими воинами, затем продолжаются военные учения.

Представляете, молятся молодые люди, а у большинства из них во время молитвы – на глазах слезы. Читают присягу – тоже слезы на глазах. Человек понимает, что сейчас принимает важное в своей жизни решение, действует как православный, как мужчина.

Или еще случай. Мальчик – прости Господи, «компьютерная мышь» (знаете, сидит все время за компьютером, ему больше ничего в жизни не нужно), но в данный момент он решил, что нужно что-то менять, и, в первую очередь, себя самого. Он приходит в военкомат, записывается добровольцем, принимает присягу. Потом подбегает ко мне и плачет: «Батюшка, а что я – людей буду убивать?»

Представляете, какие вопросы в голове у людей?

Мы начинаем объяснять, что на самом деле, убивать никого не нужно. Одно дело – убивать, другое – защищать, как воин Христов.

«Патриотический порыв объединил людей разных конфессий»

По благословению епископа Илария я, как священник, окормляю духовно призывников в Дарницком райвоенкомате. Это совершенно разные люди: есть прихожане УПЦ, «киевского патриархата», есть автокефалы, – но главное, что нет вражды между людьми. Все друг друга принимают такими, каковыми являются. В этой ситуации нет вражды – это пример взаимопонимания и взаимоподдержки для всех нас.

Люди вдруг начали понимать друг друга с полуслова, начали любить друг друга, и уже не важно, на русском языке говоришь или на украинском. Кто бы ты ни был, тебя уважают. Патриотический порыв объединил абсолютно разных людей.

Кто-то пытается воспользоваться событиями, чтобы защищать собственные, меркантильные интересы. А там, в военкомате, собрались люди, которые хотят защищать Отчизну.

«Мы готовимся защищать нашу Отчизну, но молимся. И наши молитвы — о мире»

Моя жена – русская, родилась в г. Ангарск. Я служил еще в Советской армии, моими боевыми товарищами были друзья-россияне. Я ни в коем случае не хочу, чтобы те, с кем я сейчас общаюсь, наставляю, смотрели на наших русских братьев сквозь прицел.

Поэтому я говорю ребятам, что мы готовимся защищать нашу Отчизну, но нужно обязательно молиться, и наши молитвы должны быть о мире. Мы не хотим воевать, особенно с русским братским народом. Этот народ – наши братья по вере. И эту мысль я доношу всем – начиная от офицеров и заканчивая солдатами.

Знаете, как бывает: горит дом, сбежались все соседи, чтобы потушить пожар и, наконец, познакомились. В нашем государстве, по сути, сейчас пожар. Люди сбегаются, чтобы бороться с огнём – и объединяются. Мы понимаем, что у нас одни взгляды, у нас одна душа – мы любим свою землю. Может, мы и ходим в разные храмы, но мы уважаем друг друга. В наших сердцах нет ненависти друг к другу, нет ненависти и к русскому народу, это однозначно.

Непонятно, в результате чего возникла вот эта вражда. Впрочем... Сейчас ведь Великий пост, а мы знаем, что в пост сатана больше всего искушает человека...

Если у человека ненависть в сердце – это плохой воин. Поэтому никакой ненависти к русскому народу, к русскому солдату не должно быть.

Как человек, который призван, как священник, скажу: мы желаем того, чтобы все наши усилия ни к чему не привели. Молимся, чтобы не было войны, чтобы не было стрельбы, чтобы брат не смотрел на брата как на мишень.

У меня 22-летний сын, у моих друзей-«афганцев» в России тоже такие же сыновья. Теперь мой сын может смотреть на сыновей моих друзей, а те на него – через прицел. Это страшно, этого не должно быть! Нужна молитва, надежда, упование на Бога. Потому я и пришел в военный комиссариат, потому я и нахожусь там сейчас – я не хочу, чтобы мои дети и дети моих боевых товарищей, моих братьев воевали...

Оrthodoxy.org.ua

Теги: