Нам не дано предугадать,

как слово наше отзовется

Ф.Тютчев, 1869

Давно прошли те времена, когда новость из одного края империи доходила до другого через три года. Уже давно срочную информацию не передают с гонцами, пряча грамоты в переметную суму, навьюченную на лошадь. Даже дети знают, что мы живем в эпоху, когда информация становится самоценностью, главным источником существования, самым запрашиваемым объектом и, как следствие – основным яблоком раздора. Информационные войны, проводимые бескровно и бесконтактно, не менее, а то и более эффективны, чем войны с помощью оружия. Причин возникновения информационных войн может быть много, но основные две – отсутствие адекватной информации или ее искажение. Войны ведутся между источниками информации и ее потребителями (как друг с другом, так и внутри себя). И Церковь как часть общества – и довольно специфическая часть – тоже является и источником, и потребителем информации. И если в какой-то из этих функций возникнет искажение, Церковь волей-неволей будет втянута в информационную войну.

Церковь и информация. Кому нужна виртуальная реальность?

В этом контексте хотелось бы поделиться своими размышлениями о том, как себя вести Церкви в информационном пространстве.

Как и у любой организации (мы сейчас говорим о человеческой составляющей церковного организма), у церкви есть свои проверенные спикеры и пресс-службы. Их задачей является донесение до общества церковного понимания тех или иных событий, происходящих как внутри нее самой, так и среди «внешних». И поскольку, по опросам, Церковь продолжает занимать в обществе лидирующую позицию как авторитетный институт, то интерес к продуцируемой ею информации огромен, и пока нет тенденции к его падению. Иными словами, ожидать от общества полного игнорирования или механической рецепции церковной информации не стоит. Для многих людей то, что скажет Церковь – подчас «вопрос жизни и смерти». Потому что церковная информация – это христианское свидетельство о присутствии Господа нашего Иисуса Христа, каких бы сторон жизни это ни касалось. Благодаря этому свидетельству человек или встретится со Христом, или отвергнет Его. И стоит ли удивляться, что к такой информации будут повышенные требования всегда, пока существует человечество? Ведь мельничный жернов Дамокловым мечом висит над каждым из нас, кто себя называет христианином.

И тут мы сталкиваемся с одним интересным явлением. Уже давно Церковь выработала для коммуницирования внутри себя самой и с внешним миром свой особый арго, именуемый дипломатическим языком. Его особенностью является то, что даже самое негативное содержание должно быть «зашифровано» в изящную форму, часто трактуемую двояко. То есть написанный (сказанный) текст может отражать совсем иной смысл, до которого еще нужно уметь докопаться. Особо ценятся специалисты по правильному трактованию зашифрованных церковных посланий. Но иногда шифровальщики настолько увлекаются, что форма начинает противоречить смыслу, что вызывает чувство глубочайшего недоумения у всех, кто хоть немного следит за церковными событиями и разбирается в ситуации. Примером таких «перевертышей» являются всем знакомые церковные грамоты и благодарности. Думаю, не стоит называть фамилии людей, которые в свое время, лет этак 8-10 назад, получили грамоты «в благословение за усердные труды во славу Святой Церкви». А через 5 лет эти «усердные труды» были осуждены как наносящие «непоправимый вред Украинской Православной Церкви по целому ряду отношений». Вопрос: что поменялось за 5 лет? Усердные труды изменили свой характер на 180 градусов, или у Святой Церкви радикально поменялись ценности?

Тем не менее, несмотря на такие ляпсусы, Церковь в лице ее спикеров продолжает по привычке облекать информацию в самую непрозрачную упаковку. Но опять-таки вспомним: информационное общество выставляет завышенные требования к главному объекту своего внимания. Основным критерием ценности информации является ее правдивость и достоверность. Фейки и симулякры имеют ценность только в глазах профессиональных манипуляторов. Искаженная информация и особенно ложь («во спасение», конечно же!) не только приводит к падению интереса к источнику информации, но и может вызвать самые отрицательные эмоции. Эти эмоции обусловлены известным психическим феноменом, именуемым «когнитивный диссонанс». Чему верить, если вижу буйвола, а на клетке написано – «тигр»? Верить написанному, игнорируя увиденное – означает открыть путь к искажению собственной оценки реальности и предпосылкам к чужому контролю над психикой. Встав на эту опасную дорогу, человек (или даже группа людей) в конце концов вынужден будет создать собственную виртуальную реальность, выхода из которой без существенного психического урона практически не бывает. Включая потерю смысла жизни, сводимую к формуле «и ни церковь, ни кабак – ничего не свято», после чего следует закономерный финал: «піду собі в садочок – наїмся черв’ячків».

Но всегда ли так было? В этом плане очень показательно Святое Писание. Эта книга отличается потрясающей честностью. Не касаясь ветхозаветного периода, обратимся к некоторым примерам из Нового Завета. А именно, к периоду церковного домостроительства после казни и воскресения Христа. Апостолы были уже без Учителя, и вынуждены были сами принимать решения, когда создаваемая ими Церковь Христова начала сталкиваться с первыми проблемами и получать скорбный опыт крестного хождения. Наиболее яркие моменты – участие Савла в расправе над первыми христианами (Деян.8:1-3), конфликт Павла с Петром относительно вопроса обрезания христиан (Гал.2:11-14), проблема с раздачей хлебов вдовам, после чего появилось диаконское служение (Деян.6:1-6), история с Ананией и Сапфирой (Деян.5:1-6), тяжбы христиан в светских судах (1 Кор.6:1-8) и т.д. По большому счету, львиная доля текстов в этих новозаветных книгах (равно как и в посланиях других апостолов) представляет собой «работу над ошибками». Проблема не скрывается («есть верный слух, что у вас появилось блудодеяние»), детально описывается, и дается пастырский совет, как поступать церкви в дальнейшем, если вдруг она наступит на те же грабли. Именно поэтому мы и до сих пор пользуемся Писанием как ориентиром к праведной жизни во Христе.

А что мы видим в современном церковном информационном пространстве? Как Церковь развивает Писание? Складывается впечатление, что с помощью программы Photoshop кто-то нарисовал картинку идеальной Церкви, живущей пасторальной, высокодуховной и чистой жизнью, где только крестят, венчают, освящают храмы, поют ангельскими голосами и встречают многочисленные иностранные делегации. А кто не верит и пытается обратить внимание на примеры несправедливости и злоупотреблений, получает улыбчивый ответ: «Это отдельные случаи, не перешедшие в тенденцию, вы все неправильно поняли, не ищите негатива, а следите за собой». При таком ответе возникает вполне естественная обратная реакция: нарыть столько негатива, только чтобы доказать церковным спикерам, что такие «отдельные случаи» уже давно поставлены на поток и превратились в норму. Странно, но вместо адекватной оценки полученной информации представители Церкви не находят лучшего выхода, чем обвинять жалобщиков в осознанной клевете и войне против Церкви по причине бесовской к ней ненависти. Этим Церковь сама себя загоняет в тупик, во-первых, переставая быть достоверным источником жизненно важной для общества информации, а во-вторых, лишая себя возможности получать жизненно важную уже для нее самой информацию из разных, независимых друг от друга и незаангажированных источников. Если информация на входе и выходе искажена или утаивается, то не стоит ожидать адекватного решения проблемы. Которая от утаивания никуда не рассосалась сама по себе. Наоборот, при выключенном свете, в темноте она имеет склонность к накапливанию, после чего количество переходит в качество. Конец сего – опять та же виртуальная реальность вкупе с тем же когнитивным диссонансом. Либо пользователи информации перестают идентифицировать себя с ее источником – Церковью. Что еще хуже.

В условиях тотального искажения или утаивания общественно важной информации «вынесение сора из избы» остается единственным источником живых, а не залакированных, сведений. Другой вопрос, что они тоже будут обрастать различными интерпретациями. И процесс этот будет длиться без конца, пока официоз не станет правдивым. Неправдивый официоз автоматически создает неконтролируемый ажиотаж к неофициальной информации, которая в условиях недоверия прилизанным сообщениям пресс-служб будет по умолчанию считаться более достоверной. Поэтому если то или иное событие начинает обрастать слухами, комментариями и домыслами, иногда далеко ходить за причиной этого не стоит, достаточно некоторым ответственным лицам беспристрастно посмотреть в зеркало: не была ли их попытка приукрасить действительность тому виной, когда потребитель информации вслед за Станиславским говорит: «Не верю!»?

Здесь есть несколько «но». Во-первых, далеко не вся информация нуждается в обнародовании. А только та, на которую есть большой спрос у общества, а так же та, которая получила уже распространение из «достоверных источников», вызвала общественный резонанс и в случае неадекватного реагирования может нанести не только непоправимый, но и незаслуженный ущерб репутации Церкви.

Во-вторых, ряд событий может вписываться в то, что называют «покрытием любовью» и «феноменом нагого Ноя». Здесь нужно обладать недюжинным церковным тактом, чтобы, с одной стороны, не покрыть любовью то, за что Христос бы без предупреждения изгнал виновника бичом из храма. А с другой стороны, чтобы под предлогом информационной открытости (что часто маскирует обычную месть) не обнародовать информацию о человеке или явлении, которая вполне поддавалась пастырскому корректированию и без привлечения СМИ («трости надломленной не переломит, и льна курящегося не угасит»). А для того, чтобы обладать таким даром различения, Церкви просто жизненно необходимо: а) обладать достоверной информацией; б) самой быть достоверным ее источником, т.е. не поддаваться соблазну исказить информацию «во имя блага Церкви». Круг замкнулся. И противоречия в этом не больше, чем между такими свойствами любви как «не сорадуется неправде, но сорадуется истине» и «все покрывает, всему верит». Ибо только два вышеперечисленных «реквизита» позволяют правильно духовно оценить ситуацию и найти наиболее оптимальный выход.

В заключение хотелось бы привести несколько примеров из дня сегодняшнего, как усеченная, искаженная или даже ложная информация о церковных событиях, имеющих максимальный общественный резонанс, вместо того чтобы прекратить вал слухов и догадок, спровоцировала еще их большее количество.

Пример первый. Юбилейный собор УПЦ МП (июль 2011 г.).

Пример второй. Переговоры УЦ КП и УАПЦ о возможном объединении в единую церковь (сентябрь-декабрь 2011 г.).

Пример третий. Болезнь Блаженнейшего митрополита Киевского Владимира и заседание Священного Синода УПЦ под председательством митрополита Одесского и Измаильского Агафангела (декабрь 2011 г. – январь 2012 г.).

Первое и последнее события вообще можно вписать во все учебники троллинга. Причина: достоверная информация о происходящем в силу разных причин находится под запретом, официальные спикеры путаются в показаниях и подчас противоречат сами себе, пытаясь явления противоположного характера обозначить как «не противоречащие канонам и уставу» (когнитивный диссонанс). Следствие: информация черпается из инсайдерских кругов, не желающих нести ответственность за сказанное (и анонимность вполне позволяет это сделать). Результат: события обрастают всевозможными личностными интерпретациями и скандалами и приводят к разочарованию, раздражению и потере доверия к Церкви как к обществу «не от мира сего». Хочется спросить: и что, достигли вы желаемого? Сохранили репутацию Святой Церкви неприкосновенной?

Церковь вообще не может оберегать свою репутацию любой ценой, в том числе ценой лжи или молчания – не того, которое золото, а того, которым предается Бог. Более того: люди должны понимать, что Церковь – это они же, и их проблемы – это и проблемы Церкви. И людям очень важно знать, что если Церковь не отвергла их понимание проблемы – значит, они еще способны духом различать добро и зло. Но признать внутрицерковную проблему – еще не все. Не менее важно чувствовать, что Церковь не бросила своих «глазастых» чад один на один с правильно диагностированными болезнями, а взяла на себя ответственность помочь найти выход. И это касается всех моментов нашего церковного бытия. И когда прихожане маленького сельского храма, единственного на всю округу, жалуются на своего священника, потерявшего осознание своего призвания, и когда архиепископы решают судьбу всей церкви, не учитывая мнения паствы, руководствуясь искаженной информацией о реальности (то есть, придумывая новую церковную реальность, в которой все прекрасно и нет никаких обстоятельств, способных изменить их решение).

Если хотите, чтоб вас правильно поняли – говорите правду. Кстати, прекрасный повод усовершенствовать устаревший дипломатический язык, который сегодня уже стал прочно ассоциироваться с таким одиозным понятием как «византийщина». Пока кредит доверия еще не исчерпан.

Теги: