10 вопросов Федору Райчинец, декану магистерской программы «Преобразующее лидерство» Украинской Евангельской Семинарии Богословия.

В поисках приемлемого лидерства

– Давайте начнем с того, что Вы немного расскажете о себе: где родились, при каких обстоятельствах стали христианином, в каких учебных заведениях обучались,  какими служениями занимались, к какой церкви/деноминации принадлежите сейчас.

 

– Я родился в 1971 году, в маленьком городке Свалява, в самой западной области Украины, Закарпатье. В семье простых рабочих, хотя это социальное положение  и определение моих родителей было обусловлено не их личным выбором или способностью, а идеологическими и политическими обстоятельствами и условностями того времени. Дело в том, что, будучи евангельскими верующими, они были политически преследуемыми государством за свою веру, так как религиозная инаковость рассматривалась как политически подрывной и общественно сомнительный образ жизни. Против собственной воли такие люди попадали в разряд диссидентствующих. Поэтому все, что оставалось моим родителям, отличающимся твердостью религиозных убеждений, в социальном и политическом смысле, это оставаться простыми рабочими на заводе, дабы не оказывать никакого религиозного или политического влияния на других. Более того, мой дедушка был политзаключенным при Сталине и амнистированным при Хрущеве.

Невзирая на то, что родился я в семье верующих родителей, и то, что мой отец был председателем религиозной общины – баптистской церкви, сознательно я пришел к необходимости обращения/покаяния только в 1992 году. До этого момента я посещал церковь, но это было скорее как дань верующим родителям нежели осознанное понимание необходимости принадлежности церкви.

Учился я в высших богословских учебных заведениях, и в основном за границей, в Хорватии, Чехии, Англии, краткосрочные курсы проходил в Иерусалиме, Израиле и других странах. Служениями приходилось заниматься разными и, опять-таки, большую часть в других странах, от миссионерского, пастырского, академического, общественного служений. В настоящий момент я являюсь академическим деканом магистерской программы по преобразующему лидерству при Украинской Евангельской Семинарии Богословия и одним из служителей поместной баптистской церкви.

– В какой момент Вам стала интересна тема лидерства и почему Вы занялись развитием программы по лидерству?

– Признаюсь честно, что  до 2007 года тема лидерства меня или слабо или вовсе не интересовала, невзирая на то что к этому времени за плечами уже был лидерский опыт как в церковной, так и в образовательной сферах. На это время я был и академическим деканом разных программ в разных странах, был пасторский опыт, миссионерский и даже 3 года был президентом союза церквей в одной из балканских стран, конкретнее Боснии и Герцеговине. По образованию я библеист и поэтому все усилия – как в процессе учебы, так и в преподавательской деятельности – были брошены на совершенствование в этой богословской области. Хотелось быть в курсе всех современных тенденций и вопросов, связанных с Новозаветной библеистикой и смежными областями, которые непосредственно или опосредованно пересекались с библеистикой.

Тема лидерства мне стала интересна в тот самый момент, когда меня попросили разработать магистерскую программу по лидерству в Украинской Евангельской Семинарии Богословия. С этого момента эта тема и стала для меня интересной, а со временем – захватывающей. Читая книги по лидерству, я видел, как даже светские исследователи, интересующиеся темой лидерства, все время прибегали к библейским образам и примерам в попытке определить лидерские принципы для следования и примеры для подражания, в то время как само церковное лидерство стало чрезмерно заимствовать принципы служения из мира бизнеса и менеджмента. Видя такое положение вещей, я понял: что-то не в порядке с этой темой и поэтому разработал программу по преобразующему лидерству, основанную на герменевтическом и богословском исследовании темы с учетом всех культурных и контекстуальных аспектов. Программа и сейчас продолжает совершенствоваться и видоизменяться.

Мне интересно осмысливать лидерство концептуально, контекстуально, и больше всего мне интересны не достижения, успехи, результаты лидера, а его внутренний мир. Особенно мне интересно то, что происходит с лидером в момент не славы, а поражения, не в момент успеха, а в момент потерь, не тогда когда его ближайшее окружение рассматривает его победителем, но когда он в глазах многих становится неудачником, или, как это сейчас называется, «лузером». Мне интересно, что помогает лидеру в бессмысленной ситуации обрести смысл, в безнадежной – надежду, в беспомощной – новые силы встать и идти дальше.

Чем больше я размышляю о лидерстве и исследую этот вопрос, тем сложнее мне кратко и однозначно ответить на вопрос, кто для меня лидер? Термин «лидерство» для меня стало словом, похожим на такие великие понятия, как свобода или любовь. Это то, что ты знаешь ровно до того момента, пока тебя о них не спросили. И как только тебя спросили, то ты понимаешь, насколько сложно, а иногда и вовсе невозможно, ответить одним словом или определением. Найдя одно, и даже самое удачное определение, ты в тот же момент понимаешь, что этим словом/определением на самом деле ты не определил, а ограничил смысл этого понятия.

Тем не менее попытаюсь ответить на этот вопрос как можно коротко и ясно. В настоящий момент лидером для меня является тот человек, который отчетливо понимает, что он/она пришли в этот мир с определенной миссией, этаким заданием Бога и поэтому вся жизнь положена на алтарь осуществления этого задания или цели. Цель становиться первичной, средства достижения вторичными. То есть цель достигается не только при наличии необходимых средств, но и при их полном отсутствии. Лидер готов не только разделить славу по достижению цели но и страдания, а также лишения, которые приходится переживать во время достижения этой цели. Более того, сами страдания и цена, которую приходится платить, придает смысл цели. Не сочтите это самобичеванием или самоистязанием, но трудности даже приносят внутреннее удовлетворение от того, что цель далась не совсем легко, за нее пришлось побороться.

Одна из постоянных цен, которую приходится платить лидеру, это его/ее одиночество. Лидер по определению одинокий человек хотя бы по той просто причине, что он видит дальше других, чувствует глубже других и понимает ситуацию и людей лучше других, или, по крайней мере, должен.

Всем, поступающим на нашу программу, я всегда открыто говорю, что у нас нет формулы лидерства, все что мы можем вам обещать – это совместно двигаться в поиске и определении этой формулы, которая, кстати, может оказаться: во-первых, не универсальной, а контекстуальной; не вечной, а временной. Я понимаю, что мы, говоря так, сильно рискуем, но зато поступаем честно и искренне.

– Не думаете ли Вы, что в религиозном сообществе более подходящим является  все-таки слово «служитель», а не слово «лидер»?

 

– Что касается церковного сообщества, то понятие лидер в этих кругах явление недавнее и для многих представителей более традиционного церковного крыла режущее слух. Лично для меня вопрос самой терминологии вторичен. Первично то, как мы мыслим эти понятия и каким жизненным содержанием наполняем. Разве вы не встречали тех, кто предпочитает называть себя «служителем», но особым смирением, уважением и жертвенным отношением к другим не отличается. И наоборот, разве не существует тех, кого не называют прямо-таки лидером, но в этом человеке есть что-то богоподобное и вызывающее уважение.

Здесь вопрос не в том, как мы себя называем, а в том как нас назовут те, кому мы служим, кого ведем, перед кем ходим и живем.

– Если Вам не сложно, то набросайте контуры, которые бы помогли нам составить портрет библейского лидера. Может быть, какие-то примеры и цитаты из библейского текста.

 

– Примеров библейского лидерства довольно много. Вопрос в другом: насколько мы способны их увидеть и осмыслить целостно? Поэтому одним из ключевых предметов на нашей программе является предмет Герменевтика лидерства, которая предназначена именно для этой цели.

Вот вам великие библейские персонажи – лидеры своего времени: Авраам, Моисей, Давид и другие. Дело в том, что я всегда пытаюсь мыслить лидерство определенными типами лидерства: лидерство успеха, лидерство принципов, лидерство характера, пророческое лидерство. В каждом из этих типов что-то более ярко выражено, а что-то скрыто. А еще вспомним, что каждая эпоха требует отдавать предпочтение тому или иному типу лидерства больше внимания, а о другом на время забывать. Однако от того, что ваш тип библейского лидера непопулярен в тот или иной момент истории, сам принцип лидерства не становится при этом непопулярным.

В Библии мы находим богатейшее разнообразие типов лидерства. Никто не ставит под сомнение лидерство Моисея, но его лидерство отличалось от лидерства Давида – как по личностным качествам, так и по харизме и способностям. Никто не ставит под сомнение лидерство Петра, но его лидерство полностью отличается от лидерства апостола Павла, ну и т.д.

Вот, к примеру, несколько качеств которые для меня важны в лидерстве:

  • Лидер – это определенно не супермен, а ученик, не учитель других, а постоянно учащийся человек.
  • Лидер – это человек, который следует своей цели и призванию не только тогда, когда понимает свою цель, но и тогда когда он, переставая видеть эту самую цель и ее смысл в своей жизни, с тем же рвением и пассионарностью продолжает идти к своей цели.
  • Лидер – это личность, которая не разделяет средства и цели. Средства – это цель в процессе своего становления. Средства раскрывают дух самой цели.
  • Лидер – это невероятно гибкая и адаптирующаяся личность, способная не только учиться, но и разучиваться и переучиваться заново. Это личность, не боящаяся риска и противоречий жизни.
  • Лидер – это личность, готовая платить цену за свои убеждения.

 

– Если мы на мгновение забудем о библейских примерах, то смогли бы Вы ответить на вопрос, кто для Вас является примером современного лидера, достойным подражания, и почему именно эта личность, а не какая-то другая?

 

– Моя проблема состоит не в недостатке, а в изобилии таких примеров. Поэтому я приведу несколько примеров из разных сфер деятельности, но объединю одним качеством.

В политическом смысле примером лидера для меня, безусловно, является Махатма Ганди, человек невероятной воли к преобразованию и изменениям ради освобождения собственного народа. В контексте религиозного лидерства я бы отметил таких ярких личностей как Десмонд Туту, Мартин Лютер Кинг, Матерь Тереза, Генри Ноуэн, Томас Мертон, Дитрих Бонхёффер, Иоанн Павел II.

Всех этих великих личностей для меня объединяет одно качество, которое, на мой взгляд, делает лидера лидером. Готовность платить цену за свои идеи и убеждения, даже если это будет стоить самой высокой цены – самой жизни.

– Хорошо, давайте опять вернемся к современной церковной среде, в которой Вы постоянно вращаетесь. Какие «перегибы» в понимании лидерства Вы видите сегодня здесь?

 

– Мой друг всегда говорит, что «перегибы – основание нашей жизни». Перегибов действительно очень много. Я приведу следующий пример, на мой взгляд – простой и очевидный, связанный с одним из предыдущих вопросов о самой терминологии «служителя» или «лидера». Очень часто мы слышим, что служитель должен только служить всем и во всем, а лидер должен всех куда-то вести и служить должны ему те, кого он ведет. На самом деле, мне кажется, подлинное лидерство и заключается в том, что лидер ведет народ, служа им, и служит, ведя их. Вот если есть такое понимание лидерства, то это не значит, что перегибы сами по себе исчезнут, но, по крайней мере, их станет меньше.

Один из предметов, которые преподаются на Вашей программе, называется «Политическое богословие». Не думаете ли Вы, что это несколько утопично считать сегодня, будто между политикой и богословием может быть какая-то взаимосвязь?

 

– Это очень хороший вопрос, но он настолько многогранен и многомерен, что очень сложно на него ответить коротко и понятно. Не помню, кто точно сказал эту фразу, но здесь она, пожалуй, очень уместна: «без утопии нет будущего».

Вопрос, кто правит этим миром, это не только богословский вопрос, но и политический. Вопрос о нашей предельной лояльности – это тоже не только богословский, но еще и политический вопрос. Кому мы верны, будучи гражданами того или иного государства, особенно когда эта верность подвержена сомнению и ей брошен серьезный вызов государством. Кому мы будем послушны тогда, при всем нашем желании быть примерными, законопослушными и порядочными гражданами, когда государство от нас потребует того, что нам запрещено Богом? Все это вопросы на злобу дня, и на них не так просто ответить.

Если у государства есть религиозная политика, то, мне кажется, у церкви должна быть политическая позиция. Мне кажется, что политическая позиция церкви должна строиться на трех богословских предпосылках, которым она должна оставаться верной в процессе формирования своей социальной и политической позиции:

1)      Бог правит этим миром, и Он и только Он обладает абсолютной и вечной властью.

2)      Жизнь человека священна, и человек первичен, а государство вторично. Не человек должен служить государству, а государство человеку.

3)      Законность закона определяется тем, соответствует ли закон закону Божьему, или напрямую противоречит ему, или нарушает его.

Об этом и должна церковь через свою социальную и политическую позицию напоминать государству.

– Вы преподаете предмет «Церковь и Общество», где рассматриваете политические и социальные аспекты, заложенные в Священном Писании, постоянно говорите о взаимоотношениях церкви и власти. Основной книгой по Вашему предмету является классический труд Ричарда Нибура «Христос и Общество». Что особенного в этой книге и почему она, будучи написанной еще в середине XX столетия, все еще актуальна?

 

– Классика на то и классика, чтобы быть своевременной всегда, независимо от того, когда была книга написана, столетие назад или больше. Классическим трудом считается тот труд, который задевает не временные и контекстуально-ограниченные вопросы, но сущностные и универсальные вопросы – вопросы, которые отвечают на нужды и чаяния людей независимо от времени и места, где они живут. Такие труды не только отвечают на некоторые наши вопросы, но и будоражат наше сознание, подталкивая к каким-то действиям, переосмыслению себя и других во времени и пространстве. Книга Нибура определено является классикой, поскольку концептуально и диахронически пытается осмыслить по определенным типам возможные отношения Христа и Общества, от возможного сопротивления до полного слияния. Всем тем, кому эта тема интересна, рекомендую прочитать эту книгу.

Я преподаю предмет «Церковь и Общество», поскольку меня всегда волновали вопросы социального и политического измерения миссии церкви, а также те социальные образы церкви, которые используются в Священных Писаниях. Социальное и политические измерение церкви так или иначе затрагивает интересы государства. В зависимости от того, насколько церковь будет верна Господу в ее социальной и политической миссии, это и определит ее отношения с государством. Миссионерское ДНК церкви и ДНК государства по определению находятся в конфликте между собой. От церкви ожидается, что она в своей миссии останется верной Господу, в то время как государство предпочитает верность ему. Посему конфликт лояльностей между церковью и государством неизбежен. Вопрос, на который отвечает предмет, читаемый мною в семинарии, в том и состоит, чтобы разобраться, какие формы сосуществования возможны, учитывая обозначенную природу конфликта.

– Хотелось бы спросить, кто преподает на Вашей программе?

 

– На нашей программе преподают как наши, так и западные преподаватели. Все они обладают огромным академическим опытом, а также бесценным опытом в сфере лидерства и церковного служения. Два преподавателя из Йельского университета: д-р. Джонатан Бонк, д-р. Мирослав Вольфа (оба известные своими книгами), д-р. Дэвид Гаши, ведущий ученый в области политической этики, профессор Университета Мерсери, и многие другие не менее известные личности. С подробным списком можете ознакомиться на нашей вебстраничке: www.uets.net.

– В заключение хотелось бы услышать от Вас совет относительно литературы для изучения/чтения современному церковному лидеру, чтобы его не уносило в крайности?

 

– Ну, здесь можно было бы предложить очень длинный список хорошей литературы, которую я бы мог посоветовать современному церковному лидеру, однако дать гарантию, что такого лидера не унесет в ту или иную крайность, не могу. Полагаю, что даже самая сбалансированная книга может унести читателя в ту или иную сторону. Да и потом, не вижу никакой серьезной проблемы в том, чтобы временно оказаться в той или иной крайности. Главное, чтобы не оставаться в крайности надолго. Лидер на то и лидер, что, попавши в крайность, может не только выбраться из нее, но еще и извлечь жизненно важный урок.

Книга, которая лично на меня произвела сильное впечатление в сфере лидерства, это очень маленькая брошюра католического богослова-мистика, священника и потрясающего психолога Генри Ноуэна, Во имя Иисуса: Размышление о христианском руководстве. Лично я считаю, что к содержанию и радикальности этой книги мы еще духовно не созрели. Или, как сам Ноуэн утверждает в этой книге, что «самое давнее, традиционное представление о христианском руководстве еще ждет своего воплощения в будущем»!

Поэтому и закончу цитатой из этой книги:«Священникам и служителям будущего недостаточно быть нравственными людьми, хорошо обученными, недостаточно стремиться помочь своим собратьям и откликаться на животрепещущие вопросы современности. Все это очень ценно и важно, но не в этом суть христианского руководства. Главное для руководителей будущего быть Божьими людьми, страстно желающими пребывать в Божьем присутствии, слушать Его голос, созерцать Его красоту, прикасаться к воплощенному Божьему Слову и в полной мере принимать бесконечное благословение Бога».

Теги: